Статьи
Уважаемые читатели сайта shotokan.pro. Здесь представлены только авторские статьи и материалы написаные мной или в соавторстве с людьми, которые искрене преданы Будо и нашему направлению в Будо - традиционному шотокан каратэдо. Я исходил из искреннего желания поделиться с вами многой информацией, полученой мной в резудьтате изучения Будо шотокан каратэдо, идеями и мыслями, которые существуют, озвучены, но формально не зафиксированы. Поэтому я и задумал данный сайт. Пожалуйста, из уважения к моему труду, труду моих друзей и коллег в шотокан каратэдо, будьте благодарны и благоразумны, хотябы в том, что если вы имеете намерение где-то воспроизводить данные материалы или их часть (где-то в других источниках, блогах, сайтах, книжках, статьях), то я ожидаю от вас как минимум указания на первичный источник или автора, а лучше просто дать ссылку на данный оригинальный материал. Это было бы правильно и хорошо.
Спасибо за понимание.
Шихан Дорменко Андрей Владимирович.
16/02/2013/
Боевые искусства 2013 №2
Андрей Дорменко: Шотокан каратедо - бесконечный путь совершенства
13/07/2021
Вступление Макарова Л.М. к циклу материалов по проблеме внезапной смерти в спорте
Осенью 2021 года в издательстве «Медпрактика – М» выходит в свет книга «Внезапная сердечная смерть у детей, подростков и молодых лиц». Редакторами издания являюсь я и сотрудница Центра синкопальных состояний и сердечных аритмий ФМБА России, который я возглавляю, профессор Комолятова В.Н. В этом, первом у нас стране по данной теме, объемном издании (более 500 страниц, 32 главы) приняли участие ведущие российские кардиологи, реаниматологи, судебные медики, педиатры, генетики, эндокринологи, представители общественных организаций и другие специалисты, со своих позиций освещающие различные аспекты данной проблемы, мало известной у нас даже в профессиональном медицинском сообществе, не говоря уже об обществе в целом. Изредка общественность активизируется после какого-то резонансного сообщения в СМИ, но затем интерес спадает, а сами случаи постепенно забываются, точные причины произошедшего не выясняются, меры предупреждения не предпринимаются … до следующего сообщения. Примером может служить внезапная смерть в 2008 году нашего талантливого хоккеиста Алексея Черепанова во время матча КХЛ. Было много шума в СМИ, телепрограммах, умных комментариях, но реально никакие системные меры предупреждения этих случаев в дальнейшем не были предприняты, хотя многие из резонансных случаев внезапной смерти связаны именно с занятиями спортом молодых людей. Нередко погибают известные спортсмены на виду у телекамер, зрителей, родных и близких. Поэтому 5 глав в данном издании посвящены проблеме внезапной смерти молодых спортсменов, что определяется, прежде всего, актуальностью данной темы в целом. Но хочется сказать и о дополнительных факторах, которые определили мой интерес к теме внезапной смерти при занятиях спортом. Я начал заниматься Шотокан каратэ-до еще в далекие 70-е годы, будучи студентом-медиком, под руководством Владимира Бакаева, в группе вместе с Андреем Дорменко, участвовал в первых чемпионатах Москвы, был призером общества «Торпедо» (название общества мы часто в шутку писали, как «Торпе-до»), на котором базировалась школа Владимира Бакаева. Несколько лет назад по приглашению шихана Андрея Владимировича Дорменко, после длительного перерыва я возобновил свои занятия уже под его руководством (что лишний раз говорит о том, что заниматься правильным каратэ можно в любом возрасте) и конечно все эти годы, наряду с клинической кардиологией, проявлял повышенный интерес к проблемам спортивной медицины и кардиологии, т.к. в моей, более чем 30 летней, практике детского кардиолога всегда значительное место уделялось обследованию и лечению молодых спортсменов.
Так случилось, что в Центре, который я возглавляю, с 2009 года проходят кардиологическое обследование все члены юношеских сборных России и ближайшего резерва, которым мы даем допуск или недопуск к последующим занятиям и соревнованиям, основываясь, прежде всего, на том, если у спортсмена какие-то заболевания с риском внезапной смерти во время занятий спортом. Мы активно выступаем и публикуемся по данной теме в стране и за рубежом. Мои главы по внезапной смерти в спорте были включены в крупные издания по проблеме внезапной сердечной смерти в США (2017) и Великобритании (2020). Регулярно мы участвуем в судебно-медицинских экспертизах по случаям внезапной смерти спортсменов, основные выводы которых также вошли в книгу.
Обсуждая эту проблему с А.В.Дорменко мы пришли к заключению, что читателем сайта, поклонникам традиционного Шотокан каратэ-до, родителям юных спортсменов, будет полезно больше узнать о данной проблеме, признаках заболеваний с риском внезапной смерти, необходимом объеме обследований, мерах первой доврачебной помощи при остановке сердца, непосредственно предшествующей смерти. Для этого мы решили выборочно остановится на некоторых главах книги, более адаптировав их для читателей не медиков, но несколько расширив комментарии к отдельным случаям, добавив некоторые видеоматериалы, не вошедшие в бумажный вариант издания.
Хочется надеется, что наш опыт будет вам интересен и полезен.
Макаров Леонид Михайлович, профессор, доктор мед наук, руководитель Центра синкопальных состояний и сердечных аритмий ФНКЦ детей и подростков ФМБА России, главный детский кардиолог ФМБА России.
Макаров Л.М.
Commotio Cordis – одна из причин внезапной смерти в спорте
Материалы статьи основаны на главе Макарова Л.М., Комолятовой В.Н., Беспорточного Д.А. «Commotio Cordis - причина внезапной сердечной смерти молодых лиц». из книги Внезапная сердечная смерть у детей, подростков и молодых лиц под ред. Макарова Л.М. и Комолятовой В.Н. - М.: ИД «Медпрактика – М, 2021, с. 402-411.
Причиной остановок сердца (ОС) и внезапной сердечной смерти (ВСС) у детей и подростков являются чаще всего явные (или невыявленные) заболевания с риском развития жизнеугрожающих сердечных аритмий. Однако, в ряде случаев ОС/ВСС могут случиться и в отсутствие заболеваний сердца. К этой немногочисленной группе относятся случаи ОС/ВСС при ударах тупым предметом в область сердца, выделенные мировой кардиологической терминологии как «сотрясение сердца» (commotio cordis - СС) [1- 5]. Классическим определением Commotio Cordis является: «Мгновенная остановка сердца, вызванная непроникающим ударом в грудную клетку, при отсутствии сердечно-сосудистых заболеваний или выявленных морфологических травм грудной стенки или сердца» [6]. Commotio Cordis иногда отождествляют с термином Contusio Cordis («Ушиб сердца»), однако, эти состояния имеют различия. Если Commotio Cordis - это удар в область сердца, не сопровождающийся какими-либо значимыми повреждениями грудной клетки, то Contusio Cordis – высокоинтенсивный удар, сопровождающийся переломами грудины и/или ребер, кровоизлияниями в органы и ткани средостения [7].
Очевидно, первое описание в литературе внезапной смерти после удара в грудную клетку в научной литературе относится к 1763 году [8]. В 19 веке проводились эксперименты по провокации ВС после травмы грудной клетки у кроликов [9]. Автор предположил, что внезапная смерть животных вызвана глубоким рефлексом, обусловленным повреждением вагусного нерва. В 1934 году Georg Shlomka из университета Бонна впервые описал серию аритмических событий, индуцированных травмой грудной клетки у молодых животных[10]. Проведя более 800 опытов и экспериментов, он определил, что мгновенные предсердно-желудочковые (или атрио-вентрикулярные) блокады чаще возникали при травме верхней или средней части грудины у собак, а фибрилляция желудочков – при поражении верхушки сердца. Автор также предположил возможность в момент удара рефлекторного спазма коронарных артерий («функциональный инфаркт миокарда»). В этот же период внимание многих судебных медиков было привлечено к изучению механизмов ВС без несовместимых с жизнью повреждений при травме грудной клетки. Krauland W., Orthner H. et al. (1942) описали резкое торможение тела, которое вследствие удара сердца о внутреннюю стенку грудины ведет к остановке сердца. Берзин А. (1950), Вагнер Е. (1969), Aldor E., Brand O., Heeger H.(1981) в своих исследованиях детализировали виды травм сердца, ведущих к его остановке: сдавление, ускорение /или смещение сердца. Все эксперты склонялись к мнению, что в каждом отдельном случае, трудно разграничить какой именно механизм привел к смерти. Известные советские судебные медики Кустанович С.Д., А.В. Тюрин, В.Я. Табак, М.С. Богушевич [11] детально проанализировали 15 случаев внезапной смерти лиц в возрасте 18-22 лет, получивших травму грудной клетки. При судебно-медицинской экспертизе трупов каких-либо морфологических изменений, которые могли бы быть причиной смерти, не обнаружено. Авторы предложили следующую формулировку выводов о причине смерти в подобных случаях. «Рекомендуется в качестве непосредственной причины смерти указывать рефлекторную остановку сердца, аргументируя ее характерным комплексом клинической картины умирания пострадавшего». В дальнейших публикациях в профильных судебно-медицинских журналах страны эти авторы [12,13] и другие исследователи [14] расширили примеры и развили свои взгляды на природу подобного вида смерти. Однако, диагноз, как таковой в современной отечественной судебно-медицинской практике и статистике причин смерти [15,16] не звучит, хотя он вполне соответствует пунктам диагноза по Международной классификации болезней 10-го пересмотра под кодом I46.9 «Остановка сердца неуточненная» с дальнейшей детализацией предположения о механизме смерти. Поэтому официальной статистики СС в России не существует, однако в СМИ можно регулярно встретить немало сообщений описывающих типичную смерть от СС. Один из примеров приводим ниже.
11 февраля 2011, во время хоккейного матча между командами «Олимпия» (Кирово-Чепецк) и «Дизель» (Пенза). Во время 3-го периода игры в 16 летнего Максима К. попала шайба и он, не доехав до скамейки, упал от остановки сердца. Через 20 минут приехала бригада скорой помощи, которая начала реанимацию, но мальчик уже умер.
Естественно, всегда, в аналогичных случаях добавляется информация, что следственный комитет начал проверку, но, как правило, они заканчиваются вердиктом, что причиной смерти была «кардиомиопатия» и тема закрывается. В то же время, в мировой судебной медицине существуют конкретные критерии определения причины смерти от СС по данным посмертной экспертизы [17].
Механизмы развития
Совпадение удара в грудную клетку с уязвимой фазой сердечного цикла запускает – фибрилляцию или сразу асистолию желудочков. При средней ЧСС 60 уд/мин у взрослых это «окно» составляет 1 - 3 % от всего времени суточного цикла, однако при возрастании ЧСС более 120 уд/мин, что типично для детей раннего возраста или во время спортивных занятий, уязвимое окно расширяется до 20%.
Для того, чтобы вызвать у человека СС необходим удар низкой мощности по передней поверхности грудной клетки энергии – 50 Дж, без учета потери энергии через одежду [19]. В бейсболе CС развивается после удара мячом в грудь со скоростью 32-133 км/час (20-70 миль/час), чаще при скорости 50-40 миль/час [5]. В патогенезе развития ОС/ВС при СС играет роль механическая активация калиевых каналов сердечной клетки [20]. В последние годы также активно изучается роль кальциевых каналов в развитии СС [21]. С учетом того, что не у всех экспериментальных животных удавалось индуцировать СС, вопросы об индивидуальной приверженности к развитию данного состояния пока неясны и также обсуждаются.
Асистолия, фибрилляция, полиморфная желудочковая тахикардия (рис. 1) или асистолия желудочков при СС наступает практически сразу после удара, что пока не объясняет ни одна из предложенных теорий [13].
Рис. 1. Сommotio cordis: экспериментальная индукция полиморфной желудочковой тахикардии у 6-ти килограммовой свиньи выстрелом из пневматической пушки бейсбольным мячом в область сердца. Скорость полета мяча 30 миль/час, удар нанесен в период 16 миллисекунд перед пиком зубца Т. Тахикардия развилась немедленно с мгновенным падением насосной функции сердца (нижняя панель ЛЖ, мм.рт.ст.).
Адаптировано из [22]: Link M.S., Maron B., Vander Brink B.A. et al. Impact directly over the cardiac silhouette is necessary to produce ventricular fibrillation in an experimental model of commotio cordis. JACC. 2001; 37(2):649-654.
Наряду с фибрилляцией и полиморфными желудочковыми тахикардиями, в момент удара, может регистрироваться асистолия полные блокады сердца (рис. 2), желудочковые ритмы и тахикардии [23].
Рис. 3. Запуск полной блокады сердца с асистолией при нанесении удара в уязвимую фазу сердечного цикла с одновременной мгновенной остановкой дыхания (нижняя панель – «Давление в ЛЖ») в эксперименте у 8 килограммовой свиньи.
Адаптировано из [18]: Link MS, Wang PJ, Pandian NG, et al. An experimental model of sudden death due to low-energy chest-wall impact (commotio cordis). N Engl J Med. 1998 Jun 18;338(25):1805-11.
Факторами, определяющими большую предрасположенность детей к развитию СС является большая частота сердечных сокращений, эластичность скелетного каркаса грудной клетки и ее меньшие размеры, по сравнению со взрослыми, что сокращает расстояние от точки нанесения удара на грудную клетку до сердца.
Анализ клинических случаев показал, что развитие фатальных аритмий при СС не зависит от силы и точки приложения удара по грудной клетке. Точки приложения удара, после которых запускался СС у юных подростков во время занятий спортом, распределялись по всей поверхности проекции сердца на грудную клетку и даже иногда немного вне очевидных границ сердца [24], (рис. 3).
Рис. 3. Точки нанесения ударов спортивными снарядами в область грудной клетки, запускающие механизм Commotio cordis.
Адаптировано из [24]: Maron BJ, Poliac LC, Kaplan JA, Mueller FO. Blunt impact to the chest leading to sudden death from cardiac arrest during sports activities.N Engl J Med. 1995.10;33(6):337-42.
C учетом вышеизложенных фактов, понятно, что дети занимающиеся спортом более уязвимы к данному грозному осложнению. Часто СС запускается от удара в область сердца кулаком при единоборствах, особенно каратэ, где площадь нанесения удара небольшая [3] (рис. 4 и 5), попадании хоккейной шайбой, футбольным мячом (видео 1) и других обстоятельствах. По разным источникам, сommotio сordis является причиной ВСС у юных спортсменов в 2 -20% случаев [25,26].
Видео.1 Внезапная смерть черногорского футболиста Бруно Бобана во после попадания в грудь футбольного мяча. На видео эпизод на 15-й минуте футбольного матча. После попадания отбитого мяча в грудь игроку в белой форме под номером 8, тот сгибается и падает в штрафной площадке. Реанимационные мероприятия оказались безуспешными.
Рис.4 а и б. Обстоятельства в которых может развиваться Commotio cordis при нанесении прямого удара кулаком в области сердца во время соревнований по каратэ. Рис 4а. Поединок на показательных выступлениях школы Бакаева. Слева Юрий Храмцов, справа Сергей Петров. Рис. 4б. Фрагмент поединка на первом чемпионате Москвы по каратэ. (фото из личного архива Л.М.Макарова).
На рис. 5 представлена внезапная смерть юноши 17 лет в США на соревнованиях по каратэ (стиль шотокан), после прямого удара кулаком в область сердца.
Рис. 5. ВС юноши 17 лет на соревнованиях по каратэ (стиль шотокан), после прямого удара кулаком в область сердца (фото модифицировано из статьи Maron B. et al Circulation 3, 2009). На видео данного эпизода видно, как после удара в грудную клетку спортсмен слева спокойно отходит на свое место в исходную позицию, но через некоторое время сгибается, падает и теряет сознание. Эпизод произошел в начале 90-х годов. Подошедшие к нему судьи и тренер не очень поняли в чем причина и какой-то реальной помощи не оказывали (видео 2).
Видео 2.
В настоящее время на соревнованиях по официальных соревнованиях по каратэ WKF обязательно использование специального защитного снаряжения (риc. 6).
Рис.6. Варианты защитного снаряжения и протекторов грудной клетки при занятиях и соревнованиях в каратэ.
Хотя при жестких ударах в грудь они могут и не спасать от развития СС. Так случилось на чемпионате по каратэ WKF в 2021 году в Хорватии, где во время командных поединков России и Черногории, российский спортсмен нанес встречный удар уширо-гери на наступающего противника, после которого тот бодро отбежал на исходную позицию, встал в стойку, но через мгновение согнулся, потерял сознание и упал на спину (видео 3).
Видео 3.
Окончательный исход данного эпизода нам неизвестен, в трансляции поставили заставку, во время которой спортсмена унесли с площадки, а на финальном обьявлении результатов его в составе сборной Черногории уже не было.
Надо отметить не только медицинский, но и спортивный аспект данной проблемы. Поскольку, причины остановок сердца, вызванных тупым ударом, плохо известны и в настоящее время, подобные смерти на спортивных площадках иногда рассматриваются как следствие запрещенных или даже преступных действий со стороны атакующего, а не как физиологические катастрофы. Так и в данном случае, несмотря на вполне допустимый по правилам встречный удар ногой в корпус, посовещавший, судьи приняли решение присудить победу черногорскому спортсмену.
По частоте ВС вследствие СС у молодых американских спортсменов лидирует лакросс (традиционная игра в мяч американских индейцев, популярная исключительно в США, в которой игроки возможны, как сильные броски и удары в грудь жестким мячом, пущенные из клюшки с длинным рычагом, так и прямые столкновения игроков (рис.7), затем идут популярные во всем мире хоккей (несмотря на наличие защитного снаряжения) и баскетбол [27], рис.7,8.
Рис.7. Эпизод столкновения и удара локтем в область сердца при игре в лакросс (объяснение в тексте
Рис. 8. Частота случаев внезапной смерти у детей вследствие Commotio Cordis в разных видах спорта в США.
Адаптировано из [27]: Maron BJ, Doerer JJ, Haas TS, et al. Commotio cordis and the epidemiology of sudden death in competitive lacrosse. Pediatrics. 2009;124(3):966-71.
Понятно, что СС рассматривают, прежде всего, в контексте причин ВС при занятиях спортом [3,6,24,28]. Однако, не следует забывать, что одно из первых научных исследований механизмов СС было опубликовано в 1934 году в авторитетном германском педиатрическом журнале Inn Med Kinderheillk [10], что указывает на то, что актуальность проблемы СС связывали с детским возрастом еще до начала массового вовлечения детей в соревновательный спорт.
По данным национального Регистра СС США более 80% случаев СС отмечено у детей до 18 лет [1] (рис. 9).
Рис. 9. Возрастное распределение 128 случаев Commotio cordis
Адаптировано из [1]: Maron BJ, Gohman TE, Kyle SB, Estes NAM III, Link MS. Clinical profile and spectrum of commotio cordis. JAMA. 2002;287:1142-6.
При этом возраст жертв СС начинался с 2 месячного возраста [29]. Но в этом возрасте дети, понятно, не занимаются спортом, не играют в активные игры, однако начинается период самостоятельных активных движений, переворачиваний, и падения с высоты пеленальников, столов в этот период может привести к удару грудной клетки или спины об пол, сдавлению сердца и спровоцировать запуск СС. Описаны случаи СС детей раннего возраста вследствие ударов по спине иди груди ребенка родителями при наказаниях [30], падения на спину с высоты у подростков, что приводило к запуску СС [23, 31]. Примерно половина случаев СС (44%) случается не во время соревновательного, а любительского cпорта, игр [16]. При этом 47% жертв СС занимающихся соревновательным спортом носили различного рода протекторы, защищающее от ударов в грудную клетку [1]. В табл. 1 приведены обстоятельства и причины 128 случаев ВС детей вследствие СС [30].
Табл.1. Обстоятельства ударов вызвавших Commotio Cordis [30]
Воздействия на грудную клетку (удары) спортивным инвентарем Число случаев
Бейсбольный мяч 53
Мяч для софтбола 14
Хоккейная шайба 10
Мяч для лакросса 5
Хоккейная клюшка 2
Футбольный мяч (соккер) 1
Теннисный мяч 1
Мяч для крикета 1
Воздействия на грудную клетку (удары) в спорте
Коленом или ногой 5
Локтем или предплечьем 5
Плечом 4
Кулаком 2
Головой в футбольном шлеме (американский футбол) 2
Удар о стойку ворот 1
Воздействия на грудную клетку (удары) в бытовых обстоятельствах
Игровое боксирование 6
Наказание родителей 5
Ритуальные манипуляции 3
Драка 1
Пластиковая тарелка диаметром 91,4 см. 1
Пластиковая (полая) игрушка 1
Снежок 1
Качалка на детской площадке 1
Удар в грудь головой собаки (порода колли) 1
Дружеское похлопывание по спине при икоте 1
Падение грудью на игровой аппарат 1
ВСЕГО 128
Во всех исследованиях отмечается превалирование среди жертв СС мальчиков [1,3,6,24]. Физиологическая основа такой гендерной дифференциации пока неясна, возможно это связано с большей вовлеченность мальчиков в активные контактные игры. Среди случаев СС среди юных спортсменов, включенных в Национальный Регистр Commotio Cordis США, 22 (28%) носили разного рода коммерческие протекторы для защиты от возможных ударов в грудную клетку и у 7 из них удар пришелся именно на протектор, однако это не предупредило развитие жизнеопасного состояния. В некоторых случаях протектор смещался во время активных действий и открывал область сердца для удара, в других случаях удар приходился на протектор, но также не предупреждал запуск фатальной аритмии [1]. Специальной модели протектора от возможного развития СС пока не предложено, хотя такие работы активно ведутся [32,33]. Также для детей предлагается ввести более облегченные мячи для игры в бейсболе, существенно понижающие риск запуска СС [13]. С учетом большей предрасположенности детей к развитию СС, для некоторых видов спорта рекомендуется ввести возрастные ограничения на использование в процессе тренировок определенной техники с принятием возможных ударов на грудную клетку (бейсбол, хоккей и другие) [34]. Спасти при развитии СС удается только 16 % жертв и исключительно за счет раннего начала сердечно-легочной реанимации с проведением электрической дефибрилляции. Основным пунктом профилактики ВС при СС является обеспечение места где может случиться СС (а это не только спортивные соревнования, но и детские игровые площадки и другие места), общедоступными автоматическими наружными дефибрилляторами (АНД) [34]. Об этих приборах, как и самой первой помощи мы поговорим в последующих публикациях. По данным Национального Регистра Commotio Cordis США только использование АНД за последние десятилетия позволило значительно увеличить выживаемость после СС [29]. Если в период 1970-1993 годов количество спасенных детей при развитии СС составляло 10%, 1994-2012 – 34%, то в последние годы уже 58%. Связано это было с двумя основными факторами – ранним, до 3 минут от остановки сердца, началом реанимации и с широким использованием АНД.
Соответственно взрослые, контактирующие с детьми во время повышенной физической активности (прежде всего тренеры, персонал спортивных и общеобразовательных школ, детских садов) должны в случае необходимости немедленно приступить к проведению сердечно-легочной реанимации по существующим для внегоспитальной остановки сердца алгоритмам, желательно с использованием АНД. Суммируя известные данные об эффективности первой помощи при СС можно выделить следующие позиции: полноценная помощь при СС должна быть оказана в течение первых 3 минут после развития ОС; эффективность сердечно-легочной реанимации не различается от применения профессиональных или автоматических наружных дефибрилляторов; в течении первых 2 минут успешная реанимация происходит у 100-92 % экспериментальных животных и только 46% шоков эффективны после 4 минут и 25% после 6 минут от начала СС [34].
Что касается отдаленных исходов СС и возможности возвращения детей, перенесших СС в соревновательный спорт, американские эксперты дают следующие рекомендации [35]:
1. Должны быть приняты меры для обеспечения успешной реанимации жертв commotio cordis, включая обучение тренеров, персонала и других лиц для обеспечения быстрого распознавания этого состояния, уведомления служб неотложной медицинской помощи и учреждения, где можно провести полноценную сердечно-легочную реанимацию и дефибрилляцию (Класс I; Уровень Доказательства Б).
2. Всесторонняя оценка сердечно-сосудистой системы, выявление
3. возможной патологии должна проводиться у всех выживших после commotio cordis (Класс I; Уровень доказательности B).
4. Необходимо использовать соответствующие возрасту защитное снаряжение, облегченные бейсбольные мячи, чтобы снизить риск получения травм грудной клетки (Класс IIa; Уровень доказательности B).
5. Правила, регулирующие методы тренировки для уменьшения ударов в грудь, могут быть полезны для уменьшения вероятности commotio cordis (Класс IIa; Уровень доказательности C).
6. Если не выявлено патологии сердца, люди могут безопасно возобновить тренировки и соревнования после реанимации из-за commotio cordis (Класс IIa; Уровень доказанности C).
06/09/2018
Казе Тейдзи - «Великий предел»
(1929-2004)
Имя Казэ Тейдзи - Kase Taiji, знаменитого сенсея эпохи „Большого JKA“, хорошо известно подавляющему числу представителей мирового шотокан каратэдо, да и не только им. С его деятельностью связано становление шотокан каратэдо в Японии, в Югославии, в ЮАР, в Бенилюксе и центральной Европе. Его жизнь окружена легендами и разными историями, но достоверно и точно мало кто про него знает и может рассказать, кроме его старых коллег по JKA. Очень немного, но про Казе сенсея рассказывал мне мой учитель Великий и неповторимый Асаи Тетсухико – Asai Tetsuhiko. Именно он как-то в разговоре со мной сам затронул эту тему и как бы вскользь рассказал о причинах неожиданного и скоропостижного отъезда этого неординарного сенсея из Японии. Казэ сенсей действительно долгое время был так называемым выставляемым бойцом JKA - то есть, если JKA получала вызов на поединок, то, как правило, этим «поединщиком» и был Тейдзи Казе. В один из таких боёв он схлестнулся с племянником руководителя одного из четырёх кланов японской якудза. К сожалению для обоих, поединок закончился летальным исходом для члена мафии и глава клана поклялся отомстить Казе за смерть своего родственника. Казе сенсей был срочно отправлен Мастером Накаямой «развивать каратэ шотокан» в ЮАР. Но пробыл он там недолго всего три месяца и отбыл на Мадагаскар. Впрочем, важно не это. Его география была достаточно обширна, но в конце концов он прочно осел во Франции. Именно ему и сенсею Мошидзуки –Mochizuki Европа в большой степени обязана тому уровню каратэ, который сейчас мы наблюдаем в Европе.
Когда он только начинал свои занятия в послевоенный период в шотокан каратэдо, он уже имел второй Дан дзюдо и это здорово помогало ему выдерживать тренировки в додзё Гитина Фунакоши. Он сам рассказывал о том, что речь шла о выживании, потому что их гоняли нещадно, без снисхождения и каких-либо послаблений. Всем известно, что на технику каратэ Казэ сенсея сильнейшее влияние оказал сын Гичина Фунакоши Йошитака Фунакоши – Yoshitaka Funakoshi. Его каратэ было тяжёлым физически и несгибаемым духовно. Он сильно болел – у него был туберкулёз, осложнённый послевоенным недоеданием, но он отчаянно боролся за жизнь и просто истязал себя да и всех вокруг тяжелейшими тренировками. Но я как-то спросил сенсея Казе про тот период. Он честно сказал, что сам Фунакоши Гичин - Funakoshi Gichin был уже в тот период пожилым человеком и, в основном, только иногда присутствовал на тренировках, как правило - в качестве наблюдателя, в должности патриарха, непререкаемого авторитета. Он сидел на почётном месте и лишь изредка бросал несколько фраз или что-то показывал. А сам Йошитака Фунакоши непосредственно тренировал их всего около шести месяцев. Но этого хватило чтобы быть заряженным энергией этого неординарного человека и через всю жизнь пронести идею силового, мощного, прагматичного каратэ. Этот импульс был настолько сильным, а сам Мастер был настолько харизматичен, что Казе сенсей до самой смерти вспоминал его имя с огромным уважением, теплотой и трепетом. «Да,- говорил он, - я занимался не так долго, как хотелось бы, под его руководством и наставничеством, но он многое дал мне, я дальше старался развить всё то что он в нас закладывал в тот период». Работоспособность и самоотдача Йошитаки сенсея навсегда перевернули мировоззрение ещё молодого Тейдзи Казе, показали ему путь в силовое, мощное, дерзкое каратэ, каратэ на грани жизни и смерти.
Я поехал один, в другую страну, не зная языка, но с большим желанием просто потренироваться, пообщаться, узнать что-то новое, «посмотреть и пощупать». Казе сенсей произвёл тогда двойственное впечатление, которое сохранялось все годы наших последующих с ним контактов и встреч. При всём при том, что он был небольшого роста он имел тучную фигуру и короткие руки. У него была странная походка – он слегка переваливался с ноги на ногу и ставил ногу при каждом шаге очень тяжело – словно сваи вколачивал в пол. Но при каждом шаге он словно пружинил и почти отталкивался от пола, словно для рывка вперёд-вверх. Это было похоже на стартовый импульс, короткий, скрытый, движение, позволяющее сразу срываться в атаку или уход в сторону. Именно взрывной характер его движений интриговал и приковывал внимание. Было интересно видеть эти переходы, когда он неожиданно «взрывался» хотя и стоял всегда в очень низких стойках фудо дачи, в которых либо не двигался совсем, акцентируя внимание на работе рук в силу особенности производимой им техники, либо перемещался очень быстро, но делал при этом не более одного шага-перемещения. Ещё одна характерная особенность – при любом шаге он всегда приподнимал вверх пальцы на ногах. Словно постоянно боялся зацепить ими покрытие зала.
Руки. Руки были быстрые и сильные. Он прекрасно использовал массу своего тела. Он всегда подкреплял любое действие рук силовой работой от корпуса. Для усиления он действовал в очень низкой стойке, которая дополнительно позволяла усилить и без того мощное движение руками Мастера. Это было непривычно и интересно. А ещё он стремительно работал одной рукой – делал дзёдан бараэ уке и тут же этой рукой наносил короткий контр-удар противнику в корпус иногда с уходом в сторону или подходом вперёд. «Прерыватель и атакователь». Мало кто понимал происходящее из тех, кто стоял со мной рядом перед Сенсеем Казе. Большинство в лучшем случае просто старались скопировать знаменитую низкую стойку и почти бездумно, но самозабвенно стучали друг по другу руками, имитируя амплитудную уникальную технику сенсея Казэ. Он очень подробно объяснял, словно хотел достучаться до каждого и донести до него главные, основополагающие принципы своей школы каратэ. Меня не очень удивляло отсутствие динамики и движения в том, что показывал Казэ. Он хотел, чтобы его поняли и поняли правильно. Поэтому он не мог себе позволить делать это в более сложных вариантах, хотя я чувствовал и я понимал, что есть продолжение, возможность и нужность увеличения динамики. Должно быть. Чаще других я видел рядом с сенсеем Казе Мирче Опелоски – Mirche Opeloski – высокого, крепкого, резкого и убедительного сенсея из Швеции. Он ещё в 80х годах эмигрировал из Югославии и жил в Мальмо, где имел базу его клуб и где он постоянно проживал. Очень часто он вмешивался в объяснения Мастера Казэ и старался перевести или воспроизвести то, что имел в виду на его взгляд Мастер. Но у него всё выглядело несколько иначе чем у Казэ. Да – мощно, да - убедительно, да - резко, да – опасно. Он вообще был взрывной и опасный. Мог неожиданно атаковать не подозревающего оппонента и очень удивляться при этом что тот стоит столбом и никак не среагировал на его действие. Как правило он всегда бил в контакт и народ на него сильно обижался за это. За глаза его так и звали «Чудовищный Мирче». Иногда сенсей Казе смотрел на него с заметным удивлением, но обычно с удовольствием и неким восхищением. Ему, видимо, нравилась эта исходящая от него опасность и импонировала мощь, которую генерировал сенсей Опелоски. Но Мирче не всегда делал то и так как хотел бы этого Казэ. Это было видно со стороны и было заметно, особенно когда они стояли рядом. Был ещё один сенсей, который выглядел может не так круто, как Мирче, но обладал более изящной и правильной с точки зрения Школы Казэ техникой.
Звали его Велибор Дмитриевич –Velibor Dimitrijevich. Когда-то они с Мирче выступали на одних и тех же турнирах, на протяжении почти десяти лет входили в сборную Югославии по каратэ. А как известно, Казе сенсей много лет был куратором и тренером этой сборной (Руководил этой командой сенсей Илия Йорга). Отсюда такие тесные и тёплые связи. Велибор жил в Греции, куда уехал в период распада Югославии на работу по своей инженерной специальности. Там он и осел, получив гражданство. Плюс он не прекращал тренировки и организовал несколько клубов в Афинах. И Велибор и Мирче были настоящими и искренними последователями школы Казе, что решительно выделяло их на фоне даже такой фигуры как ученик и соратник Казе сенсея Мастера Шираи Хироши – Shirai Hiroshi, у которого был свой стиль, свой почерк, своё видение техники и преподавания каратэ шотокан, заметно отличающиеся от принципов и трактовки Мастера Taiji Казе.
Велибор гораздо чаще выступал в качестве ассистента сенсея Казэ на демонстрациях техники. То ли потому что у него была более мягкая манера работы, то ли потому что ему на себе всегда хотелось почувствовать, примерить на себе и понять как работает Мастер Казе, его принципы, его техника, а возможно потому, что Мирче частенько выступал в качестве переводчика и комментатора происходящего. Последний подробно обсуждал и комментировал, что в том или ином случае хочет донести Казэ до собравшихся перед ними.
Казе сенсей в зале и за его пределами всегда был доброжелательным и добродушным. Часто улыбался. Видно было что у него за плечами огромный опыт как тренировок, так и общения с огромным числом разных людей. Я понимал, что он легко «читает» стоящего перед ним человека. Мне с ним было интересно и легко. Легко, потому что он чувствовал во мне желание обучаться, познавать, впитывать ту информацию которой он щедро и открыто делился со всеми. К своим подопечным он относился нейтрально-снисходительно, с долей иронии. Видно было что он выделяет из общего плана несколько человек и в процессе тренировки апеллирует именно к ним, словно это персональное обучение. Он редко вливался в гущу людей и предпочитал находится всегда в передней части зала как артист наблюдающий со сцены за своими фанатами в зрительном зале. Но работал он всегда по максимуму и с полной отдачей. Его каратэ увлекало и притягивало. Как бы понятное и простое в его исполнении оно было чудовищно сложным и не очень-то работало у всех остальных. Простое махание руками «почти как Казэ» это ещё не «каратэ Казэ», не техника удара корпусом, которое было основополагающим моментом во всех его действиях. Внешне всегда казалось, что он даёт все то же самое что и на прошлом семинаре. Но это было не так. Он не повторялся. Он ключевые моменты обыгрывал всё время по-разному, под другим ракурсом, в другой плоскости. В глазах просматривалась сила и умение. Но он редко смотрел человеку прямо в глаза. Так - стеганёт как бы мельком и слегка улыбнётся только. Словно читал мысли. Может так оно и было.
Чувствуя, что в силах, особенно на фоне моего тогдашнего окружения, я решительно пошёл сдавать на Дан. Казе сенсей даже вышел из-за стола и встал передо мной, когда я «зарядил» Канку Дай. Я делал ката в одиночку, потому что на четвёртый Дан кроме меня не было кандидатов. После того как я закончил, он сказал Мирче с удивлением и соответствующей мимикой на открытом лице показывая в мою сторону рукой: «А у него очень хорошая техника!». Кихон и кумитэ не были сложными и чем-то особенным, поэтому я не очень за них переживал. В целом экзамен волновал больше своей эмоциональной стороной чем технической и прошёл на одном дыхании, на подъёме. Результат был вполне предсказуем поскольку я не допустил ни одной осечки. Был абсолютно уверен в себе и в том, что я сделал.
Через некоторое время я пригласил Мирче в Москву, где он провёл запоминающийся семинар. Позже я также пригласил Мирче провести ещё семинар уже двойной - два дня в Москве и два дня в Ростове на Дону, куда я повёз Опелоски по настойчивой просьбе в тот период тогдашнего нашего представителя в Ростовской области Пискарёва Николая. Николай активно сколачивал в Ростове в тот момент свою организацию и это было одно из первых значимых для них мероприятий (это уже позже он переориентируется на WSKA и Хитоши Касую).
Я ещё не один раз был участником семинаров Казэ – почти через каждые три месяца летал то в Швецию, то в Македонию, то в Грецию. Мастер Казе был доволен. Мы втроём – я, Мирче, Велибор вместе с Казэ сенсеем после каждой тренировки ехали в ресторан и по несколько часов беседовали. Это было просто, потому что сербский на котором мы разговаривали довольно сильно похож на русский, а Мирче и Велибор сносно говорили на английском и французском соответственно и, даже немного на русском, который учили когда-то в школе. Всё понятно, в основном. Казе сенсей всегда был большим любителем итальянской кухни. Он с удовольствием мог съесть грандиозную порцию спагетти с помидорами и мясным фаршем. Причём объем всегда очень меня впечатлял. Видно было что он с удовольствием тренирует и ест также с удовольствием.
Через год Велибор на очередном семинаре в Греции очень торжественно вручил мне диплом на 4й Дан в присутствии сэнсея Казэ. Это было очень трогательно; он даже держал этот диплом так бережно, словно это были религиозные атрибуты, а он - передавал мне скипетр на царство и божественные скрижали. Казэ сенсей поздравил меня, Мирче сказал, что надо дальше продвигать школу Мастера Казэ в России и что я теперь главный в WKSA Россия. Вот тут надо кое что прояснить.
Все хорошо знают, что в 1977 году в Японии сенсей Каназава - Kanazawa Hirokazu объявил о создании в Японии школы SKI. Но сделал он это после того как в Филадельфии за полгода до этого в июне 1977 года сенсей Оказаки Теруюки – Okazaki Teruyuki принял решение о создании ISKF. Они приняли такое решение совместно во время традиционного Master Camp в США куда Каназава сенсей приехал в качестве «приглашённого инструктора». Почему это произошло и почему лидер JKA Накаяма сенсей был не против этих тенденций внутри системы, которую он возглавлял? Это сложный вопрос. Однако из общения с японскими Мастерами и многими людьми которые имели кое какую информацию об этом сейчас это проясняется отчётливо. И связано это с именем Нишямы-Nishiyama сенсея. В 1977 году Оказаки, Ягучи, Кояма и Мори сенсеи вышли из состава IAKF которую возглавлял сенсей Нишияма. Причину этого мы никогда достоверно не узнаем. Но возможно, что Накаяму сенсея беспокоила ситуация, когда Нишияма сенсей стал претендовать на лидерство в организации JKA. Собственно, IAKF стала с 1974 года практически независимой от JKA организацией и имела собственные филиалы на всех континентах, а не только в Америке, собственный международный календарь и соревновательный график. Чтобы ослабить возможного набирающего силы и авторитет более молодого конкурента, охладить пыл и оттянуть угрозу от усиливающего влияние ученика-соратника и сохранить структуру организации Накаяма предпринял ряд упреждающих действий. В частности создание ISKF Оказаки сенсеем обескровило организацию Нишияма сенсея в США, он остался один, поскольку все серьёзные вышеперечисленные инструктора дружно ( как по команде) перешли во вновь созданную ISKF. Ему даже пришлось в 1986 году изменить название на ITKF. Тем самым он подчёркивал, что является самостоятельной и самодостаточной организацией, более не зависимой от JKA.
Как раз в период 70-80 годов Казе сенсей являлся шеф-инструктором JKA в Европе. Он много ездил, проводил всевозможные семинары, курсы, демонстрации, аттестации. Свой вид и почерк как мастера он стал оформлять в виде особого стиля каратэ – стиля Мастера Казэ. Стала вырисовываться тенденция оформившиеся впоследствии в «Школу Казэ». Он мечтал создать нечто похожее, или нечто большее чем ISKF, SKI, IAKF. Он мечтал не столько о некоей структуре внутри JKA, а скорее об авторском направлении, как это позже сделал Мастер Асаи.
Казе вынашивает идею создания Школы и везде старается пропагандировать в Европе эту тему. Уже начиная с 1977 года он подготавливает своих подопечных к тому, что он будет считать делом всей жизни и к которому он активно склонял своих учеников. Так на свет появилось название «Фудокан» - Fudokan. Идея быстро нашла своих пылких сторонников. Но, как это оказалось, реализована не так как хотелось бы Казе. В 1980 году Сербский сенсей – один из учеников Казэ и член IAKF Илия Йорга, не ставя в известность Казэ, регистрирует организацию под названием «Фудокан». В 1982 он сдал Казэ на 6й Дан и после этого вдруг выяснилось, что владельцем и правообладателем названия Фудокан является только Илия Йорга. Казэ сенсей был вне себя. Это был удар в спину и жалкии попытки оправдания Йорги сенсея про то, что «это сделано для учителя Казэ сенсея и в целях развития его школы-направления» не помогли в разрешении конфликта. В результате до самой смерти при упоминании «Фудокан» или «Илия Йорга» сенсей Казэ мрачнел и прерывал разговор, уходя в себя. Йорга даже был вынужден спешно изменить вектор своей деятельности и переориентироваться на нового патрона – Нишияму сенсея, поскольку он понимал, что работать с Казе ему больше не суждено никогда. Однако своим ученикам и последователям этот харизматичный и безусловно талантливый человек всё же лукавил о его действительных отношениях с Мастером Казе. Йорга сенсей как бы влил свою организацию в систему ITKF, хотя там тоже этот процесс и дальнейшее пребывание в системе происходило не без косяков и проблем. До сих пор это большая проблема для всего движения Фудокан, для членов этой организации. И вовсе не потому, что эту организацию возглавляет «не японец» как об этом частенько любил подчёркивать сам Йорга. Японцы прекрасно осведомлены о ситуации конфликта Казэ-Йорга и никогда не забудут этого последнему, как не могут простить сенсею Касуе его уход от своего сенсея Канадзавы и создание своей независимой организации вне пределов юрисдикции SKIF и платят ему тем, что не признают за ним право выдавать дипломы на Дан и не признают статуса и рангов их обладателей.
Я сам как-то попытался спросить об этом Казэ, когда он был в абсолютно благодушном состоянии, но ответом мне был красноречивый взгляд и молчание. Который сказал всё. На 10 минут Казэ замкнулся и не контактировал с окружающими. Много позже он, совместно с сенсеем Шираи – Shirai Hiroshi, создал всё же организацию под названием Всемирная Академия Шотокан Каратэ - WKSA, которой он руководил до самой кончины. По просьбе Казе сенсея его коллега сенсей Шираи выступил соавтором ката, который они назвали «Heian OYO» (по аналогии с ойо-кумитэ) – некая «склейка» из всех пяти хейан ката, а также стали практиковать дополнительные версии ката: Хейан шодан-коно, Хейан шодан-го, Хейан шодан-ура-го, Хейан нидан ура, Хейан Нидан го, …..и т.д. Однако, я ни разу за все годы общения с сенсеем не был свидетелем исполнения этих ката лично самим Мастером Казе: только в исполнении либо сенсеем Шираи, либо кого-то другого. Да, он комментировал и поправлял тех, кто их делал, объяснял, но не исполнял ни разу.
В последние годы Казэ сенсей сильно недомогал – у него были проблемы со спиной и сердцем. В последние семинары он проводил с огромным трудом, каждое усилие требовало больше и больше сил и энергии, после пары ударов пот катил градом, но сенсей упорно не хотел поддаваться унынию и болезни. Он уже не мог нагибаться, с трудом присаживался, но это - только когда мы были наедине, а в зале он старался держаться и демонстрировал упорство настоящего самурая – продолжал показывать и объяснять технику, поправлять и помогать. Я получил согласие на его приезд в Москву, но ситуация была все хуже, чувствовал он себя плохо и я не стал форсировать его приезд, понимая, как ему будет тяжело и сколько разочарований постигнет наших участников семинара, когда они будут смотреть на этого больного угасающего человека, легендарного мастера который уже не столько убедителен в зале как ещё каких-то пять лет назад, поэтому семинар мог произвести обратный эффект и не поспособствовал бы прогрессу в этом направлении. Мне было обидно и горько наблюдать как сгорает человек, как уходит эпоха великого JKA. Последние годы он не преподавал у себя в Додзё в Париже, а только ездил и проводил семинары. До самого последнего момента он продолжал преподавать и умер после обширного инфаркта. Казэ меня многому научил. Я по-другому взглянул на многие моменты, особенно в блоках и ката. Его манера преподавания оказалось очень интересной. Разнообразие тематических идей вокруг базисного движения – это от сэнсея Казэ в моём преподавании. Он даёт точку привязки и затем варианты экстраполяции, развития возможных движений, вариантов действий. Ситуация может меняться и мы должны учитывать эти изменения, следовать за ними а не тупо биться напрямую «в стену лбом». Но его концепция «ни шагу назад» всегда интриговала и привлекала. Он умел держать удар – в прямом и переносном смысле и я рад, что мне посчастливилось почти десять лет тренироваться под его руководством, его наставничеством. Это было интересно и познавательно. Это было умное каратэ. Разнообразное и эффективное.
По прошествии многих лет я стал осознавать, что я вольно или невольно повторяю то, что когда-то говорил нам сенсей Казэ, я узнаю в том, что я преподаю почерк легендарного сенсея. Я понимаю сейчас как глубоко в меня вошло каратэ сенсея Тейдзи Казэ. Глубже чем я предполагал, ведь не зря он повторял из тренировки в тренировку определённые моменты, словно программируя аудиторию. Мне кажется, что это как раз и была идея Казэ – вогнать на подсознательный уровень технику и понимание. Включить глубинные процессы, заставить именно тело помнить, а - не мозг. Довести до автоматизма ключевые элементы, принципы техники. А дальнейшая интерпретация – дела каждого сугубо индивидуальное.
Я рад, что моя жизнь в каратэ позволила мне тренироваться с этим великим Мастером.
Это было здорово!
© Шихан Дорменко Андрей Владимирович, 8 Дан ISKF.
© Москва, сентябрь 2018.
___________________________________________________
12/09/2018/
Что же такое Ката системы Асаи?
Мастер Асаи Тетсухико постоянно говорил мне, отвечая на мои многочисленные и иногда навязчивые вопросы о ката «системы Асаи», что он не создавал эти ката в том понимании, что «просто придумал». Мне кажется, что он немного лукавил. В хорошем смысле. Да, я уверен, что они возникли и были созданы не на пустом месте, не с нуля как говорят. Мастер Асаи настаивал на том, что он воссоздал многие ката по источникам. Каким? Не знаю. Да и не столь это важно. Не потому что не интересно, а просто потому, что сами ката представляют из себя основу для развития . Нет не просто шотокан каратэ, для всего каратэ. Я часто вижу, как множество людей торжественно выкладывают свои варианты исполнения ката в интернет. Мне интересно на чём основано их уверенность что люди не только найдут следы их видео в сети, а будут смотреть и смотреть их варианты исполнения, их интерпретации, их версии выполнения ката?
А вот на сенсея Асаи можно смотреть бесконечно. Как он просто выполняет отдельные техники, как он выполняет ката. Сушеки Шихан Асаи неоднократно говорил, что во многом смысл ката гораздо глубже и важнее, чем внешнее воспроизводство тех или иных телодвижений. Можно делать ката всю жизнь и так и не прийти к нужному результату. А в чём результат то? Какова конечная цель?
Ответ на этот вопрос каждый даёт себе в зависимости от собственного опыта и понимания ката В ДАННЫЙ МОМЕНТ ВРЕМЕНИ. Ката существует только в тот момент пока вы его делаете, пока вы в нём живёте. Это то что вам доступно сейчас. Никто никогда не удовлетворён своим выполнением ката. Я никогда не видел, чтобы Асаи сенсей, выполнив ту или иную технику, раздувался от самолюбования и гордости, самоуверенности. Бред! Но даже у этого великого каратиста были сомнения, он последние годы часто спрашивал моего мнения о тех или иных моментах его демонстраций, а ещё он делился со мной своими новыми идеями, вариантами. Он был в постоянном поиске, постоянном движении.
Суть ката не в их количестве. Каждый ката Асаи создан под решения вполне конкретных текущих задач, помогает освоить ту или иную технику, как правило довольно сложную и трудноисполнимую в начале освоения и предельно эффективную, кода её «вгоняешь в плоть и кровь».
Манера Асаи безусловно специфичная. Подвижное тело, свободное плечо, дикая сила удара при внешней лёгкости и простоте выполнения – на взгляд стороннего наблюдателя его удары кажутся мягкими, рука как бы болтается, стойка, сильно заниженная и с прогнутой поясницей, перемещения внешне чуть замедленные с кошачьей мягкостью.
Но я прекрасно знаю, что такое удар Мастера Асаи. Я не знаю такого человека, который мог бы его выдержать без последствий. Это – не метафора. Я всегда интересовался – а как усилить удар, как ускорить, как создать точку прорыва во время контакта с противником чтобы за минимальный промежуток времени передать максимальное количество энергии. Энергии разрушения.
Делаем ката. Не просто делаем ката, а формируем технику кумитэ. Вот что такое ката Асаи-Каратэ. Тот, кто делает просто ката шотокан по аналогии с чем-то уже известным и привычным абсолютно ничего не понимает в том, что даёт нам эти ката и в каком состоянии пребываешь. Не понимает механизмов подключения ВСЕГО тела в действие, как это подключение происходит и как это заполучить.
Ката – тонкий инструментарий на пути формирования мастерства. Их надо чувствовать и понимать. В каждом элементе, в каждой точке. Но ката – это единая форма движения, он не статичен и не прерывается. Это объём и тема, это мелодия и ритм, это точность и сбросы
энергетических пучков. Мы формируем умение. Умение пользоваться телом в качестве … в ином качестве по сравнению с привычными: есть, спать, пить, говорить, размножаться, переживать.
«Rakuyo» – романтическое название. «Падающий лист». Захватывающее многообразие различных перемещений, связки текут одна из другой. Тело мягкое и пластичное на финише ударов приобретает бешеную энергетическую мощь. Большинство делает ошибку именно в подходе к связующим переходным движениям. Отсюда «косяки» как в выполнении, так и не понимание как это работает или может работать.
«Hachimon» – про это у меня есть отдельная статья на сайте www.shotokan.pro. «Восемь Ворот». Скажу только, что к этому ката Асаи сенсей всегда относился с особой любовью и нежностью. Это квинтэссенция его стиля каратэ. Кто хоть раз был на семинаре Мастера Асаи понимает о чём я говорю, потому что никакое видео не даёт представление о том, как и что такое Асаи Каратэ. Надо это чувствовать кожей, сердцем, дыханием. Каратэ Мастера Асаи безупречно с точки зрения - нет не внешнего изящества или гармонии, что точно присутствует в ката Асаи, а эффективности, прагматичного жёсткого применения, смертоносного наполнения. Вы считаете, что я преувеличиваю? Я много просто не договариваю. Зачем? Скептики не поверят, те кто был рядом с Асаи на тренировках поймут и без моих слов, а остальные останутся на своих привычных позициях. Будут всё также рассуждать, балаболить, гримасничать меж собой, состязаясь в разного рода разговорных жанрах. О каратэ не надо много говорить. Надо прийти в Dojo, встать в строй и делать. Многие сейчас копируют ката Асаи, но они всё равно не имеют представление почему так или иначе делается конкретная техника и КАК ИМЕННО её надо делать в этих ката. Асаи каратэ нечто большее чем просто шотокан каратэдо. Асаи сдвинул вектор в сторону ещё большей эффективности и применимости того, что мы привыкли относить к понятию ката. Это не всегда заметно и не все это могут увидеть. Я не буду говорить почему. Просто так оно есть. Не всё всегда можно объяснить, но можно почувствовать. Именно для этого я провожу семинары, поэтому я езжу по стране и настойчиво внедряю правильное исполнение и понимание этих ката. Так как это делал Асаи Тетсухико. «По-Асаевски», а не по-другому... Есть специфика, есть отличие, есть над чем подумать и поработать.
«Kibaken Sho Dan» - последний из ката который показывал сенсей Асаи. На последнем семинаре. В Москве в ноябре 2005. Это был грандиозный семинар. И он был последний активный. Больше как я знаю, семинаров полноценных он уже не проводил до самой кончины в августе 2006. Кибакен ката должен был открывать серию из семи ката этой группы. Но он так и остался один. Существующие в сети варианты кибакен ката с другими номерами – это уже ката иной технической линии – созданные сенсеем Като в тему, «по мотивам», но в другом ключе и уже после смерти Мастера Асаи. Это другие ката. Хорошие или нет, но другие. Не «Асаеевские». Это заметно, но непосвящённому, наверное, всё равно.
Прежде чем любого токаря научат хорошо работать он проходит длинный путь получения профессиональных навыков. В пути он сломает сотни резцов и изведёт в стружку тонны металла прежде чем обретёт навыки и умения понимать как работать с болванкой или заготовкой, какую делать подачу режущего инструмента, освоится с типоразмерами и понять зачем нужны допуски в чертежах. Иначе он выточит вам такое, что ни в одну деталь не влезет, это будет внешне похоже, но работать по месту не будет, не будет решать задач, которые ставятся в конечном результате перед изделием. В изучении ката всё так же, только вариантов возможных вносимых изменений много больше и вероятность отклонений от задуманного гораздо более высокая. Поэтому важно, чтобы последующие варианты не сильно отличались от оригинала, а для этого Асаи сенсей всегда долго и кропотливо «подгонял» различными упражнениями части ката и направлял ваше внимание в конкретные моменты важные для данных техник и для общего понимания происходящего в ката. Он объяснял как нужно делать в том или ином месте. А то что на видео в сети в его исполнении мы видим те или иные конечные варианты, так сказать, уже результат, но ключевые моменты там обычно отсутствуют. И в этом главная сложность. Многие «заочники» которые решили для себя учить ката Асаи по видео, этого знать не могут и не понимают, как это на самом деле функционирует и почему Асаи делает в ката привычные, казалось бы, элементы как-то на их взгляд странно. Большинство не видят в этом важных деталей, и пропускают интригующие моменты, делающими эти комплексы настоящим шедеврами гениального сенсея.
Как бы то ни было, но ката Асаи это великое наследие Великого Мастера. Он- творец, он - созидатель, он видел будущее и постоянно открывал его нам. Так будем достойны этого подарка. Мне правда очень повезло вовремя встретить своего учителя – Мастера Асаи Тетсухико. Возможно это было предопределено. Но как бы то ни было, многие годы работы под его контролем и опекой научили меня понимать недосказанное, смотреть и видеть, подмечать детали и главное - держать ум открытым для внешних идей и искреннему интереса к познанию. Потому что надо всё время развиваться, искать, пробовать, совершенствовать. Я хочу поделиться с вами всем тем, что меня научил мой сенсей. Я всегда рад вашему интересу к этой глобальной теме «Асаи Каратэ». Потому что это наше будущее. Это бросок в неизвестное завтра. Это - свежий взгляд на привычную и для многих уже поднадоевшую технику освоенного и отработанного «вчера». Это - перспектива, это - творчество, это - прагматика сегодняшнего дня. Это просто интересно, в конце концов.
© Шихан Дорменко Андрей Владимирович 8 Дан ISKF, 7 Дан Асаи Каратэ.
© Москва, 2018.
02/06/2013/
"Поклонная Гора", Москва.
Был прекрасный весенний день. Мы не нашли ничего более впечатляющего, чем отправиться на Поклонную Гору. Воскресный Май. Толпы людей. Всё это создавало круговерть и толчею вокруг, но Асаи сэнсей был благодушен и расслаблен. Много разговоров шло на отвлеченные темы, однако Асаи сэнсей вдруг углубился в своё прошлое и неожиданно завёл разговор о Якудза.
- Якудза в Японии четыре главных клана, - сказал Асаи сенсей – и с тремя из руководителей этих кланов я знаком лично.
- Но это же как бы вне закона – сказал я.
- Разумеется. – Ответил Асаи.
- Но тогда почему их не прихлопнут? – поинтересовался я.
- Ну… это не нужно японском у истеблишменту.
- Как это?
- Просто есть вопросы, которые правительство не может решать напрямую, - тут он посмотрел на стеллу где висела Ника – Щекотливых вопросов. А правительство очень щепетильно и им зачастую нужен посредник для решения или непопулярных, или даже не совсем законных действий.
- Я не совсем понимаю….
- Ну например решение некоторых вопросов с профсоюзами, особенно если они не очень идут на контакт… ну и …
- Да! Теперь понятно.
Мы развернулись и пошли обратно к месту, где я припарковал машину. Он немного помолчал осматриваясь по сторонам и вдруг улыбнулся.
- А я как-то помог одному из руководителей клана. Ямагучи. Его сын попал в тюрьму и отсидел за что-то два года. Когда он вышел – его никто не брал на работу. – Он усмехнулся. – Таковы традиции японского мышления. А я – взял его в свою фирму. Такого никогда не было. Я создал прецедент. Я вообще люблю ломать стереотипы.
- А дальше? Что было дальше?
- Руководитель клана господин Ямагучи приехал ко мне на встречу и долго кланялся и благодарил за оказанную честь его семье. За уважение и помощь. С тех пор я как бы «свой» в якудза. Это событие сразу стало достоянием всех кланов. И мне было даже немного неловко перед моими партнёрами в Японии, поскольку это их немного, – он улыбнулся как-то довольно и снисходительно, - испугало и напрягло.
Мы сели в машину и поехали по Москве в центр.
- А с мафиози у меня была ещё раньше интересная ситуация. Но это было ещё когда я был в Китае, вернее когда я открыл школу каратэ на Тайване.
- Да?
- Я был молодой. Пресыщенный жизнью, успешный, удачливый молодой. У меня уже была известность, семья, деньги… Да что там. Денег было предостаточно. Я их просто складывал в мешок не успевая тратить. Так они и стояли в углу - два мешка денег. Да! И меня постоянно пытались вызвать на поединок – то один, то другой. Но однажды всё закончилось. После одного случая. Один из «крутых» ребят предложил мне сыграть в «русскую рулетку». А я принял вызов. Мы сели за стол. Тот достал револьвер и зарядил его одним патроном. Крутанул барабан. Смотря мне в глаза, поднёс ствол к виску и нажал курок. Щелчок! Нет выстрела. Он положил револьвер на стол между нами. Не раздумывая я взял пистолет поднёс к виску и нажал курок. Щелчок! Нет выстрела. Я положил его между нами на стол. Сидящий напротив медленно взял револьвер поднёс к голове и спокойно нажал на курок. Щелчок! Снова пусто в барабане. Не сводя с него глаз я взял оружие и спокойно поднёс к голове. Щелчок! Снова нет выстрела. Я положил пистолет на стол. Мой «противник» посмотрел на меня, посмотрел на револьвер, снова на меня. Тень пробежала по его лицу. Он отвёл глаза, понуро встал и с опущенной головой вышел. Что с ним было потом я не знаю. Но с того момента не было ни одного инцидента, ни одного косого взгляда. Могу только предположить, что они поняли, что иметь дело с человеком не особо цепляющегося за эту жизнь – не стоит. Все их «пугалки» ничто по сравнению с готовности в любой момент умереть.
На какое-то время он замолчал и смотрел в окно.
- Молодость, молодость. Сколько поступков… Но я ни о чём не жалею. – сказал он после паузы. – Это и сейчас немного будоражит кровь. А тогда это было… ну «настоящий драйв» что ли. У меня некая апатия жизненная сменилась бурной активностью и интересом к жизни.
Конечно, Асаи сэнсей человек удивительный. Я тогда понял, сколько энергии и эмоций таится под маской хладнокровия и спокойствия, характерной для моего учителя. А переходы от улыбчивости к холодной сосредоточенности – это как раз часть мастерства владения ситуацией. Просто он позволяет видеть окружающим то одну маску, то другую, исходя из того что он хочет сказать или подкрепить свои слова будь то действия или слова. Вернее он собеседнику разыгрывает сцену из театра кабуки - понятную и немного утрированную. Чтобы собеседник понял, что хотел сказать Асаи сэнсей. Понял то, что нужно. И как нужно. По-моему, я его понимал и без этого….
© Дорменко Андрей. Отрывок из цикла "Асаи встречи". Октябрь 2010.
20/09/2015/
Швейцария 1995.(Продолжение публикации из цикла "Асаи. Встречи". Продолжение. Часть 2)
Как и обещал сэнсей Асаи, он - прислал факс о предстоящем семинаре в Люцерне и я, не мешкая, собрался в дорогу. Встретил меня этот швейцарский кантон очень приветливо и дружелюбно. Чувствовалось, что жизнь течёт здесь иначе, а проблемы далеки от тех, которые мы привыкли решать у себя на родине. Был 1995 год. Я это подчёркиваю. Потому что в самолёте, вылетая из Москвы, обратили внимание на группу товарищей одетых, на наш взгляд, абсолютно несуразно уже хотя бы потому, что одинаково: какие-то широченные светлые брюки, рубахи удивительного пошива и очень короткие стрижки. «Крутые хлопцы» мрачно посматривали по сторонам и почти не общались друг с другом. Сопровождал их некий невысокого роста мужчина непрезентабельной и ускользающей из внимания, не запоминающейся внешности. Он, кстати, был одет более благообразно и не столь вычурно. Из их немногословного разговора во время полёта я понял, что это команда из Владивостока.
Вероятно, точно так же мы были «прощупаны» и оценены противоположной командой и в тот момент, когда мы в Цюрихе выходили из зоны контроля мне «на хвост сел» их руководитель.
- Вы что из Москвы? – спросил он.
- Да – нарочито коротко отрезал я. Тем более что мы все вместе только что вышли из самолёта, прилетевшего именно из Москвы. Мне было интересна его реакция на моё явное нежелание с ним продолжать какую-либо беседу.
- Я – Горелов,– сказал он таким тоном, словно мы должны были тут же что-то сделать почтительное в его адрес. Или, по крайней мере, разинув рот остановиться.
- А вы кто? – продолжал допрос товарищ, стараясь при этом от нас не отставать, благо мы шли впереди и нам, если честно, было совершенно не интересно вступать с ним в беседу.
- В каком смысле? – пытаясь свести на нет разговор ответил я вопросом на вопрос.
- Ну вы же – каратисты и едет на соревнования как и мы. – Он семенил где-то рядом с нами и чуть позади, старательно обегая все препятствия и людей неизбежно попадающиеся на его пути.
- Ну да – кратко ответил я.
- Ты – Дорменко! – вдруг осенило его. Его странность перехода на «ты» меня раздражала, но не удивляла. Я промолчал.
В этот момент мы подошли к паспортному контролю и на какое-то время я оказался вне зоны доступа для Горелова и его вопросов. Однако они почти бегом догнали нас у багажа и беседа возобновилась, оказавшись уже другой.
– А мы вот первый раз в Европу едем. Мы всё в Японию да в Японию. Мы из Японии не вылезаем, можно сказать – монолог Горелова продолжался. Ответы мои, если и предполагались, то не везде. Это было ненужно.
– А вы здесь уже были? – Задал он вопрос. И далее пошел монолог, вернее пространная повесть о том, как он был в Японии, у Каназавы сенсея, какие были там тяжёлые тренировки и как он после занятий, «отмокал в ванне в конце каждого дня» и сколько было ежедневных травм после кумитэ с японцами. Мы вышли из международной зоны и нас встретили Швейцарцы. Пока мы ехали до Люцерна, мне было рассказано о каратэ во Владивостоке если не всё, то, как минимум, о развитии JKA уж точно, а заодно о пути Горелова в каратэ. Не скажу, что я о нём ничего не знал, но то, что он рассказывал, вполне дополняло картину состояния уже известного мне о затронутых вопросах. Когда много позже ребята из Владивостока дополнили деталями общую картину, то я понял как и каким образом всё пошло в Приморье в отношении каратэ JKA.
Нас поселили в милой небольшой гостинице с ресторанчиком мексиканской кухни. Мы сразу же пошли обследовать окрестности и место нашего по-настоящему постоянного места жительства на весь период семинара и чемпионата, поскольку мы прилетели на сутки раньше. Оказалось, что жить мы будем в армейской казарме в двух шагах от отеля.
На следующий день мы переехали, а ребята из Владивостока остались в гостинице. Я по опыту уже знал, что лучше держаться поближе к общей группе участников, чтобы не потеряться и не опоздать где-нибудь. Первое с чем или с кем мы столкнулись это толпа японцев – человек семьдесят. Они только прибыли и их также как и нас расселяли в этой пустой многоэтажной армейской казарме. Собственно, если бы не большие комнаты на 15-20 коек и не умывальники в центре огромного коридора ничего не напоминало бы нам армейский уклон. По сравнению с качеством условий проживания и сервиса любая гостиница в три звезды в тогдашней Москве воспринималась бы «клоповником».
Бруно коротко объяснил нам распорядок и регламент и побежал заниматься ротой японцев, которыми командовал Такаши Ямагучи. Я столкнулся с ним в коридоре. Наши взгляды встретились. Он опустил взгляд и коротко поклонился
- Осс!
- Осс! - ответил я и прошёл вниз в столовую. Интересно, что он потом всегда успевал поприветствовать меня при встречах всегда раньше. Но это – была наша первая встреча. Я до сих пор не понимаю как японцы безошибочно распознают кто старше по иерархии в коллективе ещё только при первой встрече ещё даже будучи очно незнакомыми.
Пришли в зал. Зал очень большой. Японцы оккупировали центр сели на корточки вкруг и неспешно разминались. Остальные адепты распределились по периферии зала. Вошли сэнсеи Като и Асаи. Все подобрались, из разных частей послышались нестройные, но воодушевлённые приветствия сенсеев. «Осс!, Осс!» - раздавалось повсюду. Мастер Асаи демонстративно улыбался во все стороны, но было отчётливо видно, что это совершенно не искренне. Тренировку начал Като. Замучил кихоном. Ноги сразу стали ватными. Асаи ходил вдоль строя и внимательно посматривал на всех. Минут через сорок нас взял в оборот уже сэнсей Асаи. Ничего сверхъестественного. Упражнения на свободное бедро, свободное плечо. Но он так легко это делал, а большинство даже не пыталось вникнуть в происходящее, хотя и добросовестно старались всё повторить. Много позже стало понятно, что Асаи пытался научить. Действительно научить тому, что знал и умел сам. Но до этого надо было «дозреть», а не все могли на этих упражнениях сосредоточиться. Потом учили ката. «Какуёку» ката. Но перед этим нас разделили на три группы: самая немногочисленная группа - старшие Даны - мы ушли с Асаи, Остальные чёрные пояса остались с Като, а кю тренировались с сэнсеем Имаизуми. Асаи резко изменился, когда мы разделились на подгруппы. Так получилось, что никто из японцев в нашу группу старших Данов не попал. Ямагучи тогда имел третий Дан, а он был самым старшим среди них. Асаи стал более доброжелательным. Изменилась и его улыбка – из дежурной она странным образом превратилась в искреннюю и какую-то добрую иногда - снисходительную. Лёгкая манера преподавания, свободная техника не скованная какими-то внешними шаблонами и рамками – это то впечатление, которое производила работа сэнсея Асаи. Все действия его были ужасающе естественными и правильными. Странно, но даже особенность его стойки киба дачи не вызывала диссонанса и протеста – прогиб поясницы был очень большим, но это давало свои преимущества – подвижность, подвижность во всех направлениях. Какуёку шодан в переводе означает парящий журавль и относится к ката группы «Ганкаку», в основе которой китайские ката Белого журавля из Фучжоу. Ката интересен специфичными действиями рук и, как сказал Асаи сэнсей, их, этих ката, было три. Все были сосредоточены. Минут через тридцать пришёл Като и сказал, что пора менять группы. Он остался с нами, а Асаи сэнсей ушёл в другой зал. Прозанимавшись с сэнсеем Като ещё около 40 минут мы вернулись в большой зал, где народ уже закончил общий тренинг и грустно, бездельно болтаясь, ожидал нашего появления. Сэнсей Асаи нас построил и «вернул к жизни», включив свои фирменные упражнение на разработку ног – такого ужасающего своим изнурением тренинга я ещё не видел до этого никогда. За двадцать минут он превратил всех в шкурки от выжатого лимона. В прямом и переносном смыслах. Но самое замечательное я увидел по окончании тренировки. Като сэнсей начал готовить к соревнованиям пару – Ямагучи и Имаизуми (младший). Они минут пятнадцать катали дзю-иппон кумитэ. Потом Ямагучи Такаши пошёл ещё позаниматься самостоятельно и, пока я с Като сэнсеем разговаривал, сидя на трибуне о наших вопросах, в том числе и его приезда в Москву, все остальные, открыв рты, смотрели, как пахал на всей площадке Ямагучи. А тот просто «дорвался» до больших пространств. Связав три резиновых жгута, он один конец этой «привязи» присоединил к шведской стенке, а другой себе за пояс. Он как конь богатырский тренировал «выстрел» в атаке с ои тзуки и гьяку тзуки, покрывая за одно упражнение и используя всего три-четыре шага расстояние в почти в половину зала, а это - метров сорок.
Японская команда жила с нами на одном этаже. И, если мы устроились вполне комфортно, то японцы жили в двух помещениях в каждом человек по тридцать. В отличие от них мы с Натальей – моей женой жили в отдельной комнате, а ребята наши, которые жили бесплатно у Бруно Колера в Додзё на спортивных матах – приходили каждый день к нам в казарму и ели вместе с нами и остальными участниками. На обед японцы ходили строем, под бдительным контролем… так и хотелось сказать фельдфебелей, но они называли их всё же сэмпаями. Принимали пищу в местной столовой, но для нас это был полноценный ресторан. Повар был итальянец с отменным чувством вкуса и профессионал своего дела. Еда была просто восхитительной. На выбор всегда было не менее трёх наименований каждого блюда. Асаи, Като и прочие «большие сэнсеи» ели за отдельным столом, к которому подходили только иностранцы. Японцы могли подойти только к Ямагучи, а тот по обстоятельствам решал все вопросы, в том числе контактов с «руководством». Однажды мы застали такую сцену. Ямагучи сидел за столом, неспешно ел. Вдруг вбегает японец, сразу делает поклон в сторону Асаи, бочком проходит к столу Ямагучи, за котором сидело ещё трое и неожиданно бухается рядом с Ямагучи на колени, чтобы тому было удобнее с ним говорить не прерывая еду, и начинает что-то ему рассказывать, при этом съежившись ещё и в полу поклоне. Итальянцы за соседним столом не только прекратили есть, но и говорить (что в принципе невозможно себе представить). Все повернулись в сторону Ямагучи и с интересом и ужасом наблюдали эту сцену. Японцы с каменными лицами. В помещении почти тишина. Ямагучи, выслушал тираду коленопреклоненного кохая, что-то ему сказал и тот, сделав поклон, встал и побежал было на выход. Но в этот момент встал из-за стола Асаи сэнсей и все кто сидел вместе с ним. Как тот кохай вдруг оказался у дверей, я до сих пор не знаю. Его словно ветром сдуло. Он открыл перед идущими японцами дверь и замер в низком поясном поклоне, придерживая створку двери. Всё внимание было сконцентрировано в ту секунду на них. Асаи сэнсей прямой как жердь, высоко подняв подбородок и с выражением лица не менее как императора Японии, сделал несколько шагов к выходу. Тут он увидел краем глаза, что все присутствующие с удивлением наблюдают за происходящим. В глазах у него проскользнуло смущение и как мне показалось досада. Он с трудом вымучено сделал вид что улыбнулся, хотя видно было, что это только для нас, но не для японцев, как-то косо кивнул в сторону добровольного привратника и надменно покинул помещение. Точно так же прошли остальные сэнсеи. Как только дверь за ними закрылась, в зале опять стало шумно от итальянского говора и тесно, потому что они все дружно стали жестикулировать, вставать и садиться, менять места, в общем, все оживились. Похоже, все искренне радовались, что они все не японцы и избавлены от этой унизительной иерархической системы. Что-то подобное происходило постоянно и это нас забавляло и поражало одновременно. На лицах немцев, Швейцарцев и итальянцев в такие моменты появлялось выражение ужаса и непонимания.
Однажды, гуляя по городу в перерыве между тренировками мы натолкнулись на Горелова, который, увидев нас, перебежал на нашу сторону улицы и с удовольствием стал нам рассказывать, что, наконец-то ему, после долгих поисков за все эти дни пребывания в Швейцарии удалось таки купить часы «Ролекс» на десять процентов дешевле, чем в других местах – всего что-то тысяч за девять долларов. Ну ещё бы, ведь ни на одной тренировке его не было. Он, как теперь выяснилось, был занят более интересным и важным для себя делом.
© Дорменко Андрей. Отрывок из цикла "Асаи встречи". Октябрь 2010.
05/01/2016/
Канада. Монреаль.
Канада. Монреаль.
Приглашение на этот семинар пришло от сэнсея Като. Вернее его прислала Джин Голан – его тогдашний секретарь. На самом деле все эти секретари – это настоящая фикция и, зачастую, простая экономия денег – дал поручение отправить информацию – и всё! А марки покупать, конверты подписывать, оплачивать телефонную связь – это всё удел тех, кого назначают «секретарями». В любом случае НИЧЕГО не делалось без прямого на то указания «сверху». Та же схема присутствовала и во всех других «мини» и «макро» офисах почти всех японцев. Вернее это было не приглашение, а информация – надо связаться по всем вопросам с сэнсеем Кацуматой в Монреале. Я произвел все процедурные формальности и мой паспорт потяжелел ещё одной визой – уже в Канаду. Позабавила анкета в этом консульстве. Очень мне понравился вопрос: «Собираетесь ли вы возвращаться из Канады обратно в Российскую Федерацию и если да, то - почему?»
Перелёт на гигантском Ил-96 занял ровно 9 часов. Полупустой самолёт располагал к отдыху и я прилетел в Монреаль достаточно свежим. Я взял такси и через 20 минут был уже в гостинице, рекомендованной оргкомитетом для проживания. Как всегда, бросив вещи в номере, я спустился вниз и сразу попал в толпу швейцарцев среди которых я увидел Даниэля. Он подскочил ко мне и потащил меня здороваться с Бруно Колером, который в тот момент входил в холл. Увидев меня он как-то по-доброму и искренне обрадовался и предложил пойти с ними – поужинать в Чайнатауне. Оказалось, что Чайнатаун начинается …за углом отеля. Пройдя по этому «шанхаю» метров 300 мы нырнули в неказистого вида ресторанчик смешанной кухни. Нечто вьетнамо-китайско-непонтнокаковское варево из разных блюд занимало в меню страниц 12 мелким текстом. Швейцарцы долго обсуждали что же они будут есть, затем спросили меня и, получив неопределённо утвердительный ответ что-то поназаказывали. Еду принесли через пять минут – глубокие пиалы с вермишелью, мясом неясной этимологии и бульоном. На самом деле очень вкусно! И очень недорого. Потом я каждый день заходил питаться в этот ресторанчик и всякий раз не мог угадать, что же было заказано в первый раз.
Само действо началось на следующий день. Нас автобусом отвезли из отеля в зал, где был семинар. Это был огромный спортивный комплекс. Я больше никогда в жизни не видел подобного. Представьте себе … спорткомплекс Олимпийский. Мысленно разделите его на две части. В одной части – манеж с трибунами для зрителей – полноценный легкоатлетический стадион, а в другой - несколько бассейнов. И высотой это…. В центре стеклянная галерея на самой высоте – комнаты для персонала, ВИПов и прочее.
Семинар был на манеже. Покрытие зала было синтетическим – как на корте. Семинар проводили Като, Асаи. Присутствовали сэнсей Уриу – из Бразилии и Тору Ямагучи из Японии, 8 Дан JKA. В тот раз мы всего лишь обменялись с ними визитками и всё. Уриу сэнсей сколько я помню его – никогда на семинарах ничего не делал – только присутствовал. То ли у него травмированы, то ли больные, но ноги у него были в плохом состоянии и он плохо ходил. А ещё был Имаизуми сенсей – тот, что потом приедет в Москву. Худощавый, слегка тщедушный с кривыми ногами японец не произвёл сколь нибудь ощутимого интереса к своему каратэ. Возможно, что он остался в тени таких ярких мастеров как Асаи и Като?
Интересно, что Асаи сэнсей провёл большинство тренировок и лишь незначительную часть уступил Като, однажды тренировку, вернее её часть провел Ямагучи и один раз – Кацумата, который просто замучил всех бесконечным мае гери кеаге. На третий день должны были быть показательные выступления. Нас привезли в спорткомплекс и мы поднялись в комнату ВИПов под самую крышу. Переоделись. Асаи немного мрачноватый беседовал сидя в кресле с японцами и Бруно Колером. Я сходил за программкой в фойе, но был немало удивлён, что они продавались по несусветной для меня цене. Я нашёл парня из помощников с бейджем «Staff» и сказал, что Асаи сэнсей просит пять программок. Он убежал с такой скоростью за ними, что я подумал о его тренере, вероятно по лёгкой атлетике, с уважением. Я принёс буклеты и протянул пару Асаи сэнсею. Он их взял и начал рассматривать – было совершенно очевидно, что он видел их в первый раз. Когда он увидел, что это – сборное мероприятие а не доминирующее выступление именно JKA он, судя по лицу, был удивлён и немного рассержен. Появился Жан Френетт. Он лучился улыбкой, сразу подошёл к Асаи, их представили друг другу, взаимные улыбки были лучезарны и широки. Френетт обошёл всех, всем раздал свои визитки и ушёл. Появился сэнсей Кацумата. Асаи сэнсей помахал перед его носом буклетом – они о чём-то коротко поговорили Асаи – сердито, Кацумата виновато и невозмутимо, и все пошли вниз. Само действо было обставлено очень красиво – единственное татами, подсветка, тёмный зал, музыка, ведущий - всё было очень грамотно и красиво. Немножко, впрочем, как всегда, было перезатянуто выступление клуба Кацуматы сэнсея. Но они – организаторы. Это – их праздник и даже Асаи сэнсей был на нём всего лишь приглашённым хоть и дорогим гостем. Швейцарцы работали в командном кумитэ против спортсменов из местного клуба. Обставлено это было как поединок «Канада-Европа». Бруно был очень доволен – его парни победили.
Асаи сэнсей выступил в первой части программы и делал ката и провёл демонстрационный поединок с Имаизуми сэнсеем. Его точные и хлёсткие движения словно подчёркивали, кто здесь главный, кто здесь шеф-инструктор. Все старались, но Асаи сэнсей делал свою работу с блеском и уверенностью, мастерством в каждом движении. К сожалению, это могли оценить не все. Как это и бывает, неподготовленный зритель больше радовался командному кумитэ, где можно было «поболеть за своих». Как я понял, присутствие на показательных главного инструктора Монреальского SKIFа и представителей шито-рю было для Асаи сэнсея сюрпризом и сюрпризом неприятным. Он потом сказал, что «думал, что его пригласили для рекламы JKA, а оказалось, что поучаствовать в шоу посвящённому юбилею клуба Кацуматы «Монреаль-Конкордия». Всего лишь.
© Дорменко Андрей Владимирович 8 Дан. Отрывок из цикла "Асаи встречи". Октябрь 2010.
-------------------------------
05/01/2016/
Брюссель 1996 год.
Брюссель 1996 год.
Это была необходимая поездка. Поэтому я принял решение поехать с переводчиком. Там должна была состояться Конференция JKA и моего иностранного языка я чувствовал, что не хватит. Мы прилетели с Торбиным Олегом в Брюссель и на такси добрались до места проживания, где нас любезно встретили представители оргкомитета. Все иностранцы жили в одном отеле, поэтому нам не составило труда поутру присоединиться к Швейцарской команде во главе с Бруно Колером и преспокойно добраться до зала.
Семинар вели сэнсей Асаи, Като, Кагава, Абэ и Яхара. Когда Като сэнсей «зарядил» свой фирменный кихон, я с упоением включился в работу. Информация вливалась бурным потоком и оседала в теле новыми возможностями, забивая все ячейки памяти в сознании. Главное - не пропустить и ничего не забыть. А уж стараний мне хватило бы на троих швейцарцев или на десятка полтора итальянцев. После Като в работу подключился Абэ сэнсей. Но тут меня постигло первое разочарование. Откровенные огрехи в технике, какие-то корявые стойки, всё это не внушало ни оптимизма, ни доверия к этому признанному мастеру JKA, тем более одному из обладателей высочайшего восьмого Дана в JKA. «Заряженный» до этого сэнсеем Като зал заметно сник, темп резко упал, народ начал отвлекаться. Да и кихон был … простоватым и не слишком насыщенным. В дело вмешался Асаи сэнсей, который, видя как «поплыли» участники семинара, подключился в работу. Народ тут же словно ожил. Он всех и всегда заряжал энергией. Его позитив был искренен. Начали с типичных для манеры Асаи сэнсея упражнений на развитие плечевых и тазобедренных суставов. Минут через десять-пятнадцать ушли в ката. Делали Какуёку нидан. Опять все стали страдать недостатком места в ячейках памяти. Сложнейший ката Асаи сэнсей показал за пятнадцать минут, попутно разобрав несколько бункаев.
Сразу после тренировки была встреча представителей национальных организаций JKA. Асаи сэнсей сидел прямо в каратеги и было заметно, что он здорово устал. Это был мировой Конгресс JKA. Его открыл почему-то на Асаи, а Като сэнсей. Затем слово взял тучный дяденька из Нью-Йорка, который представлял Восточное побережье США. Он говорил о каких-то проблемах переходя то на английский, то на японский языки. Но проблемы эти особо никого не затрагивали, как я понял, поэтому он выговорился, все кивнули и всё поехало дальше. А вот потом слово взял Ян Кнобель. Обращаясь и апеллируя то к Асаи сэнсею, то к Англичанам и представителю Бельгии в лице Жан Поля Шрауэна – собственно организатора всего этого мероприятия, он начал говорить о необходимости создания некоего союза JKA в Европе, Континентальной организации JKA, более администрированной и структурированной по отношению к действующей организации Като сэнсея. Туда должны войти представители большинства, если не всех, национальных организаций JKA. Короче нечто, напоминающее Европейский союз Каратэ. Но полностью закончить свой спич он не смог. Асаи сэнсей перебил его, заявив, что никаких организаций кроме как организации Като сэнсея в Европе не будет.
- Можете оставить эти прожекты при себе, - сказал он, не вставая с места.
- Но. Позвольте, сейчас мы стоим перед лицом создания более демократичной системы руководства JKA в Европе (по крайней мере в Европе), - сказал вставая Жан-Поль. – Мы как руководители JKA в своих странах, считаем…
Но договорить он не успел. Сэнсей Асаи встал и почти гневно, раздражённо, еле сдерживая себя, каким я не видел его ни до, ни после этого, сказал:
- Прекратите разговоры на эту тему. Я не потерплю никаких союзов в JKA по крайне мере тех, которые вы сейчас предлагаете. Достаточно, что уже существует JKA Европы во главе с Като сэнсеем. Пока работайте с ним и это будет залогом успеха. Я полностью поддерживаю Като сэнсея в его работе в Европе. Я ещё раз повторяю – я не потерплю НИКАКИХ, - сказал он с усилием, - союзов в JKA. Даже не рассчитываете на это. По крайней мере, пока я - шеф-инструктор.
После этого он развернулся и ушёл к себе. Кнобель, Сидоли и Жан-Поль выглядели униженными и растерянными. Было очевидно, что они заранее распланировали кто и что будет говорить, но не ожидали что это вызовет столь сильную неприязнь именно Асаи сэнсея. Как потом выяснилось именно они предполагали выдвинуться в руководители Новой организации и взять руководство на себя. Но не вышло.
Мы вышли в фойе с Бруно Коллером и Олегом Торбиным. Пока я пытался общаться с двумя голландцами, пытающимися мне что-то рассказать на отменном английском, к нам подошёл Жан-Поль и стал интересоваться у меня, что я об этом всём думаю. Коллер сэнсей вдруг усмехнулся и сказал:
- Что тут думать? Асаи японец и этим всё сказано. Нам это не изменить. И вообще, зачем рыпаться? Главное найти хорошего техничного и покладистого японца и спокойно без суеты с ним работать. И это лучше чем сочинять альянсы. Всё равно распадутся.
Тут все удивлённо повернулись дружно в одну сторону, потому что мимо нас прошёл Ян Кнобель с полураспущенном галстуке набекрень, расстёгнутые пуговицы рубашки и косо висящий пиджак с фирменной эмблемой JKA, весь всклоченный и … абсолютно пьяный. Было непонятно, когда и где он успел так «набраться», ведь прошло не более 10 минут. Он попытался нам что-то сказать, промычал что-то нечленораздельное, но лишь махнул рукой и, теряя равновесие, пошёл куда-то прочь чуть не упав на лестнице в четыре ступеньки.
На другой день тренировку начал Асаи. Он очень серьёзно работал с нами базовые элементы минут тридцать, а потом перешёл на ката и бункай ката. Через два часа сделали небольшой перерыв и за нас «взялся» сэнсей Яхара. Он всю тренировку показывал только одну технику – уракен учи. После семинара в разговоре с Колером сэнсеем я назвал Яхару «мистер уракен» Колер рассмеялся и сказал, что это, наверное, очень точная характеристика. К концу дня все звали Яхару сэнсея только «мистер уракен». Яхара был весь «заряженный» на удар. Во время киме его словно трясло от распирающей его энергии. Скорость его разворота была совершенно бешеная. В один из моментов он попросил выйти для демонстрации Даниеля Ритера – того самого, который был в Венгрии во время нашей первой встречи с сэнсеем Асаи. Они встали в пару. Яхара сделал резкий разворот с уракен учи через спину с одной стороны, потом полный оборот сразу в другую сторону и тоже с уракеном. Невольный вздох вырвался у всех, потому что второй удар Яхара что называется «не удержал» и ударил в нос своего помощника. Хлынула кровь. Нисколько не смущаясь этим обстоятельством, Яхара махнул рукой отпуская Швейцарца в туалет и сурово посмотрел по сторонам, словно выбирал новую жертву. Это было неприятно и вызывающе. Со вторым персонажем повторилось почти то же самое, с той лишь разницей, что удар Яхары пришёлся уже не в нос, а – в глаз. Тут все просто ошалели от такого дубля. Как-то стало неприятно и обидно. Товарищ с седьмым Даном не может удержать себя от превышения контакта. Это не укладывалось в голове. Подспудно рождалась, конечно, типовая сентенция о том, что это не балет, это - боевое искусство. Но калечить или травмировать ни в чём неповинных и неподозревающих людей, которые полностью доверяют сэнсею, его мастерству, его умению, это – в высшей степени неразумно, как минимум. Всё это прекратил Асаи. Он разделил участников на группы и все как-то отвлеклись от этого эпизода, но осадок всё же остался неприятный.
После тренировки я подошёл к трибуне и наши итальянские друзья познакомили со своим сэнсеем – Джузеппе Бортолин. Он не принимал участие в семинаре и наблюдал всё происходящее с небольшой трибуны, облокотившись на парапет и делая заметки в блокнотике. На его клубном пиджаке красовалась эмблема организации IKA сэнсея Таке Куботы. Он долго представлялся и что-то рассказывал про то, какая у них замечательная организация. Поняв по моему виду, что мне это не интересно он сделал паузу, а я сказал «осс!» и пошел к Бруно и его команде.
Сразу после семинара Швейцарцы, да и большинство других иностранцев, уехали. В том числе и поляки с их сэнсеем Робертом Швореком. Наше знакомство было мимолётным – они приехали на одну тренировку и конференцию и в тот же день уехали на машине обратно. Обмен визитками и прочие атрибуты знакомства, потом мы ещё встретимся, но уже только через десять лет. В день отъезда мы спустились в фойе и столкнулись с Тору Ямагучи. Он очень заинтересовано с нами пообщался на нейтральные темы, ещё раз спросил - откуда а, из какого я города. Я сказал что Москва и он почему-то очень обрадовался: спрашивал про город и большая ли у меня организация. Забавно, что этим в первую голову интересуются японцы. А вот Европа - вся – почти поголовно имеет интерес только к клубному каратэ. Первый вопрос – «а сколько у вас людей занимается в КЛУБЕ». Почти никто не представляет организации. Они представляют в основном частные клубы. Поэтому нам с Бруно было проще говорить друг с другом – мы были почти единственными, кто возглавлял солидные организации.
Ямагучи сэнсей проводил нас аж до такси, которое нам заказали на рецепшен по нашей просьбе. У меня осталось самое приятное впечатление от всей поездки. От города. От ещё одного семинара с Асаи и Като.
© Дорменко Андрей 8 Дан. Отрывок из цикла "Асаи встречи". Октябрь 2010.
27/06/2013/
Белый Журавль в каратэ. Асаи Тетсухико 10 Дан Мастер, давший нам каратэ 21 века.
В современном каратэ существует множество идей по поводу первоисточников, истории и современных реалий. Безусловно то, что придя в метрополию с Окинавы каратэ стало в Японии национальным видом Будо. Это бесспорный факт. Нельзя поставить под сомнение также и тот факт, что развитие каратэ в Японии придало этой системе некую законченность и систематизацию. Если принять во внимание эксклюзивность обучения мастерами Окинавского «То-Дэ», а также противоречивый характер дошедших до нас исторических свидетельств, то возникает логичный вопрос – а почему всё это имеет место быть? Мастеров на Окинаве – владеющих каратэ, было не так много. И они все прекрасно друг друга знали и знали, кто кого обучает. Ведь численность населения Окинавы совершенно ничтожна. И, безусловно, обучение каратэ имело флёр элитарности и исключительности, считая тот факт, что физические упражнения стали популярны только в 20м веке, когда бурно росло городское население и стал вопрос о присущих урбанизации проблем общества.
По дошедшим до нас скудным свидетельствам, зачастую персонифицировано предвзятых, мы можем предположить, что развитие каратэ как окинавского вида борьбы (единоборства) складывалось из конкуренции трёх почти однородных в общем и отличным друг от друга лишь в частностях направлений – Сюри-тэ, Наха-тэ и Томари-тэ. Что это нам даёт? Да не очень многое. Томари-тэ практически бесследно исчезло, оставив в наследство несколько ката. Остальные два трансформировались в авторские школы нескольких Мастеров «То-де»: Мацумуры Сокона, Азато и Итосу. Однако мы можем с уверенностью сказать, что различия были персонифицированы и не сильно дифференцированы в основополагающих принципах техники и методики. В основе всех направлений – система из Китая, провинция Фучжоу, Стиль Белого Журавля. Все в один голос говорят, что на Окинаву единоборство пришло именно отсюда. Однако, то что мы видим сейчас даже в Окинавских стилях Каратэ – очень трудно увидеть и прочитать в технике Окинавского каратэ стиль Белого Журавля.
Как только закрепили подмышку и приняли концепцию жёсткого удара имеющего конечный концентрированный фокус – это исключило корневую схему действий китайского оригинального стиля. Более того, это сразу превратилось в независимую систему, которая существует самостоятельно. Возможно, что личностные качества адептов повлияли на это изменение концепции. Либо требование времени или система применений, которая была вызвана тем, что система должна была работать против человека в доспехе, пробить который не акцентированным ударом просто невозможно, да и не нужно, потому что принцип кимированого удара подразумевает удар «под поверхность», внутрь объекта.
Неоднократно были попытки вернуться к первоисточнику – Белому Журавлю и соединить его с современной системой Каратэ. Но эклектика не срабатывала – либо каратэ, либо Белый Журавль. Синтеза не происходило исключительно по невозможности соединения хлёстких широких движений «крыла» с отрывным характером кимированного удара с жёсткой связкой рука-корпус.
Современному каратэ не хватает пластичности. Увлечённость мощностью одного удара делает тело более жёстким, концентрированным в одной точке. Это – принцип фокусировки всех мышц и возможностей максимально и единовременно в одной точке пространства, чтобы передать максимальное количество энергии противнику за минимальное время с максимальным ущербом для атакуемого. То есть должна быть точка отрыва, момент остановки ударной части тела для передачи через единицу поверхности всей ярости и физической мощи атакующего. Вот в этом «отрыве» и находится камень преткновения, потому что это неизбежно ведёт к остановке, мгновенной паузе, после которой необходимо всё начинать заново. Возможно, это было достаточно до известного момента; научить концетрированому удару необходимо и является важнейшей частью любой школы или системы каратэ.
А почему мы не можем соединить движение и концентрированный удар? Потому что тогда должно быть расслабленно плечо, что не даст возможности провести сам удар. Акцентированный, с остановкой, с «кимэ». Возможно, именно это противоречие и заботило тех, кто пытался и продолжает пытаться уйти от стационарности жёсткой позиции или увеличить разрушающую мощь амплитудных движений.
Единственный человек , который понял и осознал как это сделать был Мастер каратэ Асаи Тетсухико. Ему удалось сделать невероятное – он понял, как это всё может работать суммарно, как соединить несоединимое на первый взгляд.
Для этого он поменял, нет, сдвинул слегка приоритеты в том, что мы называем фокусировка. Удар производит не рука или нога, а – тело: бёдра, корпус весь массив внутренних органов и межрёберных мышц. Руки и ноги – это только проводники энергии, которая рождается в иных частях тела. И это сопряжено с понятием «хара», «дань-тянь», с центром, фокусом тела человека. Чтобы увеличить мощность мы должны увеличивать либо массу удара, либо скорость. К сожалению, чем больше мышц вовлечено в общее движение и чем они крупнее, тем медленнее выполняется удар. Это бесспорный факт, потому что имея большую массу мышц мы, разгоняя удар, в то же время начинаем другой группой мышц (такой же мощности, ибо надо соблюсти баланс) мы его тормозим. Самое тяжёлое это – старт – дольше всего длится именно эта фаза, а дальше мышцы подключаются последовательно, как ускоритель частиц – всё более и более разгоняя их. Но организм – не циклотрон. Мозг мгновенно даёт команду «стоп» как только ударная конечность раскрывается до максимального положения. Это – «защита от дурака», потому что мышцы могут своей работой повредить суставы, для которых крайние положения – просто губительны, поскольку максимально разрушительны для этой шарнирной системы. Таким образом, пытаясь остановить удар и создать «кимэ», мы замедляем удар в конечной точке. И ничего поделать с этим мы не в состоянии. Обмануть наш мозг невозможно. Хотя многие и пытаются, несмотря на лавину травм и предупреждений нашей сигнальной системы о том что что-то не так раз вам больно. Те, кто упорно преодолевают эти симптомы, становятся законченными инвалидами, для которых современная медицина и придумала искусственные импланты - шарнирные соединения из титановых сплавов.
Попытка добавить скорости руке или ноге также не всегда эффективна. Метод Асаи сэнсея базируется на подвижности суставов и отсутствии остановки конечности в той точке, где мы достигаем максимальной скорости. То есть мы проходим тоску «Кимэ» на максимальной скорости и «придерживаем» её чуть дальше чем обычно это получается. Но откуда взять кимэ? Как раз этим занимается тело. Всё тело. И оно должно быть мгновенным и в точке, независимой от дистанции или направления движения. Сэнсеем Асаи была разработана концепция «плавающего» кимэ: в любой точке, в любой момент времени. Вот это и является соединяющим звеном. Для более наглядного понимания Асаи сэнсей включил множество ката которые принципиально больше выполняются как Белый Журавль, чем ката каратэ. Например, известный ката Gankaku имеет более концептуальные продвинутые формы Kakuyoku Shodan, Kakuyoku Nidan и Kakuyoku Sandan. Там очень наглядно видна срасщиваемость китайского стиля с концепцией кимэ каратэ. Но, чтобы делать эти ката правильно, надо много времени посвятить внутренней работе тела, правильно работать с суставами и уметь пластично подходить к технике. Есть специальные подводящие упражнения, особый кихон, подводящие ката, направленные на понимание и внедрение этих концептов. Можно часто видеть, как люди внешне пытаются копировать движения и техники этих ката, машут руками и высоко поднимают ноги, однако видно, что у них нет наполнения, нет мощности, нет насыщенности столь характерной для каратэ Асаи. Эта имитация создает лишь иллюзию похожести, но ничего не привносит тому кто это выполняет. Не более чем интересные движения. А ВОТ ЭФФЕКТИВНОСТЬ ИХ МАЛА, ПОТОМУ ЧТО ЭТО ТОЛЬКО ВНЕШНЯЯ ОБОЛОЧКА, КАМУФЛЯЖ, ВНЕШНЯЯ ИМИТАЦИЯ.
Другая проблема в том, что пытаются ката Асаи сэнсея выполнять в рамках стандартной техники того же, например, шотокан каратэ. Упрощение, замена технических элементов, изменение концепции делает в этом случае ката практически бесполезными – только новыми склейками технических приёмов, ничего нового не привносящих в построении системы Будо удивить сложно.
Далее идут ката группы «Junro» и «Jyo-kyo», которые аккумулируют принципы кумитэ в ката. И принципы эти работают в контексте той техники и методики, что предлагает нам Мастер Асаи.
Отдельно стоят ката Kyakusen, Lantai (это китайское название ката Ranzetsu), Shotei Dai и Sensho. Чрезвычайно специфичные, они очень интересно интегрируют технику шотокан каратэ и Белого Журавля не вступая в конфликт друг с другом как это часто бывает в микстах непонимающих принципа построения изнутри ката.
Асаи сэнсей всегда подчёркивал, что он лишь воссоздал ката по письменным и иным источникам, которые он изучал на Тайване, когда много лет преподавал там каратэ и сам учился у настоящих мастеров Белого Журавля. Дело в том, что дядя его супруги как раз являлся носителем традиций этого направления, а старший брат его супруги вёл школу этого направления. Впоследствии он отказался от прямого преподавания китайской системы и переключился на каратэ Мастера Асаи. Я не могу утверждать, что только на Тайване есть оригинальная версия Журавля Фучжоу, но неоспоримым фактом является уничтожение большинства Мастеров Китайского кунфу в период культурной Революции. Последующие попытки воссоздания стилей китайского кемпо в более поздний период оттепели в Континентальном Китае не всегда являются законченными и достоверными – уж слишком подробно и адресно шли чистки в пятидесятые годы. Ну да вопрос не в этом.
Если вам интересно увидеть, как работает в системе каратэ Белый Журавль вы должны заниматься Асаи каратэ. Это не реклама отдельного направления, это – определение направления поиска для тех, кто хочет понять, раскрыть и далее совершенствовать своё каратэ. Своё понимание каратэ. Его осмысленность и эффективность. Гениальный Мастер Будо которым несомненно является Сушеки Шихан Асаи Тетсухико дал нам метод понимания, метод развития каратэ. Каратэ как первичной системы Будо. Это не просто набор приёмов, это – система нового построения, новые методики, изменения сознания, точнее, осознания того, что вы делаете.
Пробуйте, изучайте, совершенствуйтесь в каратэ. Асаи система - как раз для продвинутых пользователей. Для тех, кто понимает, что есть нечто большее, чем рамки школы или стиля.
Приглашаем вас на тренировки аутентичным каратэ Асаи Тетсухико.
Добро пожаловать в мир абсолютного каратэ.
Этот интересный фрагмент французкого TV относится к началу 90х годов и интересен тем, что в этот период Асаи Тетсухико сэнсей начал активную интеграцию своих идей интенсивно демнстрируя её особенности и обучая этим принципам в своих Додзё. Посмотрите как интересно он двигается. Сколько силы в каждом движении. Насколько всё закончено и гармонично. Видно как работают принципы китайских систем в японском каратэ. Как они должны работать на самом деле...
© Shihan Dormenko Andrey Wladimirovich, 7 Dan Asai Karate, student and follower Master Asai Tetsuhiko 10 Dan.
20/05/2013/
Като - гений современного шотокан каратэдо
Като Садашиге человек сложный. Это я понял сразу, как только столкнулся с ним впервые на одном из семинаров в начале 90х годов. Он никогда не задаёт прямых вопросов о том ,что его действительно интересует. Он обязательно спросит об этом мельком, в непринуждённой обстановке и только один раз. Я часто спрашивал себя почему, но я перестал искать разумные ответы в оценке его действий и образа мыслей. Это бесполезно – сухо и логично пытаться оценить этого Мастера Каратэ. Одной логики тут мало, нужно чутьё, нужно правильно оценивать ситуацию. Его умение чувствовать момент – безупречно. Его знания о карате – безмерны, а его умение потрясает и ужасает. Нет, всё что он показывает кажется знакомым, привычным и простым, но сделать это сразу - абсолютно не под силу никому. Он - Человек загадка. Я перестал пытаться понять его уже давно, я понял, что его надо чувствовать. Не понимать, а следовать в кильваторе его мысли, потому что его действия так же молниеносны как и изменения ситуации. Реакция на изменение обстановки – это то, что отличает Мастера от простого инструктора.
Внешняя демократичность его натуры как и широта души – обманчивы и многие попадаются на это обманчивое состояние. Он никогда не прощает ошибок. Потому что он требует от вас такого же понимания, такта и открытости, которую демонстрирует сам. Но под этой маской – настоящая броня из стали – железный характер, трезвый анализ и чутьё на оптимальное действие. Он чувствует ситуацию безупречно и так же точно принимает решения.
Техника Като сэнсея – имеет флёр нереальности, потому что практически безупречна. Хороша до совершенства, чего как все знают - не бывает. Оказывается, бывает.
Я много раз пытался понять, откуда он берёт новые идеи и почему этот источник никогда не иссякает? Как он у него получается обновлять на 60% каждый семинар новым материалом, новыми идеями? Как-то он признался, что постоянно думает о каратэ, как применить ту или иную технику в конкретной ситуации, как повести себя в той или иной ситуации. По-сто-ян-но. Он всё время думает о каратэ, даже, наверное, когда предаётся своим увлечения – гольфу и рыбной ловле.
Прекрасная техника ног, великолепный тайминг, абсолютный и хладнокровный контроль ситуации.
Но в то же время - бурный темперамент, эмоциональность и широта души. Что это? Как в одном человеке так здорово сочетается такое несочетание?
Когда спрашиваешь его, почему он книг по карате не пишет, он машет рукой и говорит, что ему это ни к чему, это – не интересно. Вот в зале – да, это интересно, в зале всё понятно и естественно. И ни за какой книжкой не спрячешься – всё срезу ясно кто есть кто.
Я всё больше и больше понимаю, что таких профессионалов как Като сэнсей в мире единицы. Можно долго говорить о мастерстве, часами рассказывать о каратэ, но сэнсей Като – практик и его каратэ прагматично практичное. Он прирождённый прикладник, то есть всё время думает об эффективности своего каратэ, о его применимости и боевой составляющей. Ему не достаточно просто повторять показанную ранее технику – он пытается её не модифицировать, нет, а скорее, придать ей другое звучание, усилить привычное и превзойти уже достигнутое.
А как он делает ката! Это сказка. Мощь в каждом движении. Понимание ситуаций в каждом ката… Как-то в Швейцарии на семинаре у Бруно Колера он предложил встать с ним в пару. Задание было простым – сделать ои тзуки в его направлении. Но перед началом удара надо было назвать любой ката и сразу начать атаку – быстро и жёстко в любой уровень. Он стоял лицом к нападавшему и делал в ответ первое движение названного ката. Он успевал его сделать на реальных скоростях и из десяти вариантов ни разу не то что не ошибся, а – делал так, что свои действия он делал на сумасшедших скоростях и с фантастической мощностью. Я сомневаюсь, что 9 из 10 сэнсеев вообще смогли бы продемонстрировать что-то на первом движении ката, а тут всё в реальном времени и без подготовки. В этом – весь Като Садашиге - никаких постановочных ситуаций, никаких условных атак - всё в реальном времени, всё время как в настоящем бою.
Его близость с Асаи Тетсухико многие годы давало ему отличный стимул для роста и развития своего каратэ. Все с кем он долгие годы работал, говорят о нём как о Мастере только в превосходных категориях.
Като всё время в движении – он человек Мира. Дома он бывает два дня в неделю, остальное – в дороге или в Додзё. Как он выдерживает такой график и такие нагрузки – непонятно. Но он продолжает летать в другие страны и щедро делиться своими знаниями, которые только разрастаются. Я преклоняюсь перед такими людьми.
Вы приходите на семинар и, вам кажется, что вы уже всё видели и знаете и что удивить вас ничем уже нельзя. Это знакомое чувство для тех, кто хотя бы лет 10 находиться в системе. А тут вдруг тренировка взрывается – буря эмоций, тебя заставляют делать то, что ты путаешься в собственных и чужих руках, у тебя ничего не получается, ты начинаешь паниковать. Срабатывает психологическая защита, которая шепчет тебе в ухо – Зачем? Не стоит так напрягаться. «Не дури, потом – оставь сложности «на потом», а сейчас сосредоточься на запоминании.» Но тело и рядом стоящие люди втягивают тебя в круговорот действий, в тебе рождается злое сопротивление – почем они могут, а я нет?» и ты начинаешь ломаться. Начинаешь делать то, что от тебя хотят. И тут – ты начинаешь чувствовать, что, где и как. А главное – ЗАЧЕМ. Вот это умение придать мозгу новый рывок, а телу другое осмысление движения и перевести тебя всего в иное состояние и есть главная харизма Мастера Като. Он здорово это делает. И ты даже не понимаешь как и когда ты попадаешь под очарование его тренировок, его техники, его сложнейших комбинаций кихона и бункаев ката.
Это надо видеть. Это надо чувствовать. Это надо понимать.
Это – Будо Каратэ. Это нечто большее чем шотокан каратэдо. Это умение. Это – знание. Это – наше всё!
© Дорменко Андрей Владимирович, 7 Дан IJKA, Шихан. Главный инструктор IJKA Russia .
25/01/2013
"Hachimon Kata Karate Shotokan Asai Tetsuhiko 10 Dan"
Хачимон Ката
Ката.
Само понятие ката в японском каратэдо имеет значимое, если не главное значение. Для понимания важности этого раздела подготовки и обучения достаточно сказать, что японцы считают – без ката нет каратэ. Ката – это основной компонент системы. Её мозг, сердце и душа. Понимание значения ката поднимает вас до осознания того, что же такое каратэдо. А с точки зрения передачи знаний, системности знаний и методики преподавания – здесь ката нет равноценных аналогов. Это безукоризненная система оттачивания техники с пониманием тактики, стратегии и глубинных законов поединка. Только недоучки или профаны в каратэ считают, что ката ненужный атрибут прошлого, атавизм в системе подготовки бойца, ненужный антуражный элемент, который используется для украшательства или просто дань традиции. Такая точка зрения вредна и поверхностна. Глубина значения ката для каратэдо мистически необъяснимо, хотя всё имеет вполне логичное и прагматичное объяснение. Ката это материал для заучивания, способ обобщения техники и навыков боя, важный учебно-методический краеугольный элемент становления человека как мастера каратэ. И не столь важно знание максимально большего числа ката. Скорее их понимание приводит к обретению мастерства как основному мерилу вашего упорного труда.
Название.
Название ката Хачимон в переводе с японского означает «Восемь ворот». Но, как имеет место быть многозначность понимания каждого иероглифа, так и смысл , значение данного названия много глубже и философия этого погружения в понимание, значение этого смысла открывает нам много смысловых уровней изучения (постижения), открытия для каждого этого ката.
Для меня, когда я впервые от Асаи сэнсея услышал это название, в голове сразу всплыла аналогия с классическим названием произведения японского мастера пера Акатагава Рюноске «Ворота Расёмон». Несомненно, в этом проявилась «игра разума» ассоциативного мышления, стереотип мышления, поскольку никоим образом сюжет рассказа не мог пересекаться с тем, что мы должны были изучать, но, что поделаешь, так устроено в голове и я долго не мог отделаться от ощущения, что поиски аналогий являются неким важным элементом изучения этого ката. Ну что ещё может прийти в голову, когда вы думаете о названии «Восемь ворот»? Наверное - «Покровские ворота», или площадь «Никитских ворот». Мне как коренному москвичу эти названия близки и от них веет добрым , мягким сочувствием, теплотой и домашним уютом, как уютны были старые дворы и дворики, которые в избытке были в районах, где действительно когда-то были ворота в город. Исчезли крепостные стены, разрушили въездные ворота, безвозвратно ушла старая добрая патриархальная одно и двухэтажная «особняковая» Москва, а названия живут и продолжают навеивать ассоциации. Возможно, как два полюса, они (эти такие разные) точки зрения на «игры разума» создают поддержку разнохарактерности тому, что мы называем ката Хачимон. Углубившись в его изучение, я вдруг понял, что это больше чем просто ката. Это - интерпретация состояния погружённости в сложное настоящее. Это много больше, чем просто возможность, это – множество путей и линий действий. Да, Хачимон, это – «возможность, «восемь способов», «восемь направлений», «восемь боевых линий», «восемь вариаций тем и действий» и бесчисленное число интерпретаций.
Итак, Хачимон даже в названии отражает иррациональность его компоновки, сохраняя суровую насыщенность техническими элементами и логичный прагматизм действий в бою самого Мастера Асаи. Применение этого ката «читается» сразу при первом же знакомстве с ним. Но! Не всё так просто. Как и во всех ката, а в ката Асаи – особенно в этом ката, есть как минимум четыре профиля, четыре слоя, что ли. И это только то, что на данный момент открыто лично мне. Асаи сэнсей как-то сказал, что "не следует буквально и однозначно трактовать действия в ката. Гораздо разумнее некоторые вещи оставить «на потом» и вернуться к ним через некоторой время, на другой основе, посмотреть на это под другим углом, с позиций большего практицизма и нового опыта".
Так что «Расемон» тут никоим образом не привязан – уж больно мрачный сюжет для столь позитивного настроя этого ката, идеи гармонии и возвышенной сложности поднимающей вас к совершенному и отрешённости. Однако… рассказ отражает жизненный прагматизм, а ката Асаи всегда реалистичны и жизненны, они олицетворение свободного боя в рамках ставшими привычными и общепринятыми техниках и как застывшая молния, как заледеневшая в одно мгновение вспышка света, как идея изложенная в письменном виде на бумаге.
Действия.
Для правильного выполнения этого ката надо прежде всего понимать, что действия формируются из точки Дань-тянь – из «Хара», при этом плечи и бёдра должны быть мягкими и подвижными. В иных случаях у вас будет только грубое подобие, мало напоминающее изящную и фантастически сильную технику Асаи Тетсухико. Вам не дотянуть этот длиннющий ката до финала, до конца, если вы будете делать его с полным напряжением в руках и ногах, вы «не дотянете» и просто обессилите. Он очень длинный и очень тяжёлый для выполнения. Но в этом и суть. При всей фундаментальности и объёмности этот ката даёт представление о бое как об искусстве. Движение, движение, движение. И раз за разом в разных направлениях. Меняем геометрию, ломаем стереотип, постоянно проворачиваемся через спину – все эти «спины» (вращения) дают увеличение скорости, маневренность и изменение местоположение даёт огромное преимущества …когда вы ведёте бой с четырьмя и более нападающими. Вот в этом и суть этого ката – много нападающих. Со всех сторон.
Техника.
Техники много. Разной. Это даёт дополнительную нагрузку на тело, на мышцы, на мозг. Это -настоящая энциклопедия различных техник. Даже знаменитый Канку Дай (Kanku Dai) в чём-то проигрывает по насыщенности этому ката. Но как всё гармонично здесь завязано, как удачно "свито" в темы и группы движений. Но постоянно «подбадривание» телом и бёдрами КАЖДОГО удара. Все ката Асаи системы берут дополнительную энергетическую подпитку из работы корпуса, ног и бёдер. Вот где заключена основная идеология ката – заставить найти эту «добавочную» энергию, спрятанную глубоко внутри и применить её. Для этого и задуман весь комплекс. Ради этого и делаем этот ката. Ещё одной особенностью этого ката является наличие «двуручной» техники, что даёт возможность симметричного применения ударов и блоков – любой из рук без потери эффективности. Эта универсальность является ключевой особенностью применения.
Прямая речь.
Мастер Асаи говорил всегда так: «Кто понимает Хачимон ката, тот понимает шотокан каратэ, кто понимает шотокан каратэ, тот – понимает ценность ката Хачимон. Хачимон и Басай Дай – два самых главных ката шотокан каратэдо. Можно всего остального не знать и не делать, если вы постоянно практикуете и понимаете эти два ката».
Дата создания.
Ката был впервые продемонстрирован Мастером Асаи Тетсухико вне Японии в 1996 году. С тех пор мы методично и неукоснительно его изучаем и практикуем. Асаи сэнсей практически ни разу не вносил в него никаких изменений чего не скажешь, например, о группе ката Джунро ( Junro), которые переделывались только на моей памяти трижды.
Ката шаг за шагом. Kata Hachimom Step by step.
Video fragment of stage…
This is Kata HACHIMON done under the direction of Shihan Andrey Dormenko 7 Dan IJKA gradually step by step detail and correctly. Authentic technique and style of the original performance.
Hachimon kata Asai Tetsuhiko 10 Dan выполняется под руководством Дорменко Андрея постепенно шаг за шагом подробно и правильно. Аутентичная техника и манера первоначального исполнения Мастера Асаи.
© Дорменко Андрей, 7 Дан IJKA.
2012 год. Москва.
--------------
28/30/2012
Что делать? Кто виноват?
Понятно, что все мы разные. И занимаемся разными на наш взгляд самыми интересными видами Будо.
Я уверен, что каждое направление Будо достойно уважения, имеет все шансы на успешное и эффективное применение и в глазах адептов этого направления всегда будет самым-самым.
Вряд ли критика соседних или противоположных данным системам организаций сможет как-то повлиять на развитие каких-то конкретных организаций. Как проводили соревнования или семинары – так и будут и вряд ли, например, семинары айкидо всерьёз заинтересуют представителя например кудо. Ну, интерес может кто и проявит, но серьёзно в соседнюю систему никто и не полезет – нет на это времени, сил, денег. Шотокан вряд ли осилит всю практику Шито-рю, а ведь это во все времена считались родственные направления. Да что там говорить – тот же шотокан уже настолько глобальная система в мире, что уже приходится делать уточнения – а какой у вас шотокан, какой международной организации, какого конкретного мастера, какие версии правил являются у вас основными при проведении соревнований?
Полифония подстилей того же мирового Шотокан каратэдо громадна, но не бесконечна. И всё ограничивается только разобщённостью отдельных инструкторов бывшего JKA. Почему бывшего? Да потому что JKA в том глобальном виде, который у всех был на устах последние 30 лет, уже - нет. Да и вряд ли кто будет спорить, что после смерти «основателя» JKA Масатоши Накаямы всё полетело в тартарары. Каждый из «грандов JKA» посчитал себя вправе быть великим и каждый стал считать себя вправе быть «Великим». На то конечно были причины и довольно веские. Кто считал сколько раз например Шираи побеждал Казэ в спаррингах или сколько раз Асаи выигрывал у Эноеды? А может наоборот? В большинстве своём мы всего этого не знаем, но можно сказать твёрдо – разобщённость международного движения Будо каратэ идёт от нежелания японских сэнсеев официально сотрудничать между собой.
Да, бесспорно, – класс многих японских сэнсеев действительно разный. Различны и методики, применяемые ими в обучении. Неизбежным остаётся одно – набор технических приёмов из которого каждый человек складывает или может сложить свой пазл под названием МАСТЕРСТВО. Мастерство уникально и индивидуально. Возможно, два или более мастеров не очень-то уживаются в одной «корзине». А мы – те, кто идёт за ними и те, кто создаёт и наращивает «мясо» на костях международных организаций, вынуждены спорить, доказывать, объяснять, пропагандировать, в то время когда сэнсеи из разных фракций сидят и мирно беседуют «за рюмкой кофе». Так возникает вопрос – а стоит ли? Стоит ли так рьяно отстаивать верность школе, сэнсею, клубу? Может ну их к лешему! Ходить и ездить где хочу, учиться у кого хочу, соревноваться с кем хочу и не аттестовываться – потому что не хочу. Может так оно честнее?
Я вот смотрю – всё больше людей хотят получить всё быстро и желательно безболезненно как для своей совести, так и для кошелька. Про физическое здоровье даже и не говорим – кому мы нужны без него?
Характерная картина – получает человек второй-третий Дан и открывает собственное направление, свою международную или национальную организацию. Почему? Зачем? И что дальше? Сэнсей Йорга – известный в Европе мастер зарегистрировал Федерацию Фудокан каратэ в 1980 году, когда уже был многократным Чемпионом, пятым Данном и имел посты в Международных организациях на тот момент. Сейчас по прошествии 30 лет что происходит с Фудоканом? Почему из него, до этого вроде успешной и процветающей организации, сейчас побежал народ кто куда? Да и как побежал! Просто в рассыпную. Что изменилось за последние годы? А! Наверное, умер Казе, умер Нишияма. Ситуация изменилась? Да – безусловно. Но всё же почему и как смерть этих двух мастеров JKA повлияла на казалось бы абсолютно независимую от них организацию каратэ?
Кто-то обязательно скажет – ну и что? Да какое мне дело? Правильно. И я далёк от фудокана и не был в его рядах никогда. Но это – только хороший пример ситуации в мире каратэ. В шотокан каратэ, если точнее. Потому что как не пытался Йорга сделать что-то вроде элитного шотокан каратэ под названием Фудокан у него это всё время сползало на привычную технику и концепцию классического шотокан каратэдо, точнее кратэ Нишиямы сенсея. Сегодня создать организацию проще простого. Повести людей за собой. Правда, далеко ли? У Йорги вот не получилось, хотя на начало девяностых – когда был пик развития, в фудокан входило много стран и организаций, тысячи людей гордо носили фудокановского орла на груди в качестве эмблемы школы. Говорят, что как-то на семинаре WKSA в Андорре, поддатый Шираи сэнсей подошёл к Мирче Опелоски (шеф-инсруктору WKSA Sweden, 5 Dan) и сказал: «Ты - классный боец, ты вообще молодец, - тут он улыбнулся и хитро подмигнул, - но через нас – японцев, тебе не перепрыгнуть. Вы (!) - всегда будете ПОД НАМИ. Каким бы классным ты не был, а за следующим Данном придёшь к нам и с поклоном. Ха-ха-ха», затем он отечески похлопал его по плечу и пошёл к другим, оставив в недоумении своего собеседника и немым вопросом – а что это был за демарш?.
Парадоксально, но чем глубже мы погружаемся в каратэ, в Будо, тем отчётливее понимаем, что сэнсей Шираи сказал правду. Да и чего там скрывать. Мир каратэ – это слепок с феодальной структуры японского дореставрационного общественного сознания. Любой мастер карате требует и ждёт от вас чего, прежде всего? Верности и преданности. Чтобы только здесь и - никуда более. Чтобы регулярно платили и чем больше, тем лояльнее организация, инструктор. Вы не можете рассчитывать на продвижение, если вы сами по себе и не платите. Зачем? Вы в этом случае – бесполезны. И вкладывать в вас как в долгосрочный проект ни один японец не будет никогда. Меркантильно? Нет – прагматично, может быть слегка на наш взгляд цинично, но чрезвычайно честно. Без «Сю-сю» и «шоколадных слюней» вроде чести и долга, совести и порядочности.
Так почему практически все, зная это, всё равно принимают это. Пользуются этим. Поддерживают и распространяют всю эту систему. Может быть потому, что по-другому нельзя? Потому что по-другому – не выживает. Потому что у нас каждый ученик ушедшего от сэнсея инструктора тоже неизбежно уйдёт, поскольку это – базовый принцип создания новой школы – «король умер - да здравствует король!» Пусть маленькое княжество, но своё! Отделимся – а там посмотрим. А потом ещё отделится, потом ещё. И что останется в результате? Горечь осознания провала? Бессилие своего бесстрашия?
А может принять условия игры? Ведь миллионы людей варятся во всём этом и прекрасно себя чувствуют. Да – обижаются, да сетуют, да – судачат о подковёрных делах и, кстати, получают огромное удовольствие от этой сопричастности к процессу. К тому, что одни называют информацией, а другие – сплетнями. Как же интересно посидеть и «промыть косточки» тем, кто не с нами!
А нужно ли это? Думаю – ДА! Каждый человек взрослеет, мужает, набирается опытом, потом стареет и умирает. Нужно окунуться в это всё, чтобы понять - что важно, а что – нет. Посмотрите на мастеров – они стараются о других - не говорить. Словно их вовсе нет. Почитайте мемуары Фунакоши – там почти ничего нет о том, что не касается его лично. Словно других инструкторов кроме него вообще нет и не было. Это - вряд ли случайно. Когда в лоб спрашиваешь японца о политических разногласиях в организациях, вам в ответ прилетит, скорее всего, сентенция о пяти заповедях Фунакоши или пространные рассуждения о долге, верности и чести самураев. И на свой конкретный вопрос вы в 99 случаев из 100 не получите однозначного и вразумительного ответа. Японцы могут и помириться (на время) а высказывание острое и негативное третьему лицу может сделать это невозможным, ибо передача ерунды, сказанной под влиянием эмоций или в раздражении, сверхбыстро достигает ушей человека, про которого это сказали. «Добрые самаритяне» преподнесут вашу сентенцию на блюдечке, оформленную по всем правилам и, вероятно, с дополнениями и расширенными комментариями. Такова жизнь!
Что делать? Кто виноват?
Всё это напоминает мне живой организм. Каждая его частичка – вещь в себе, каждый орган – автономная система, но друг без друга жить не могут. Каждый орган – конкурирует с другими – за ресурсы, за кровь, за кислород. Но они и поддерживают друг друга, потому что всё тело – умрёт, если откажет печень, или что-то другое. Всё живое трудится и живёт в условиях жесточайшей конкуренции, но друг друга поддерживает, потому что иначе умрет. Издохнет. Наверное, в жизни – так же. Все вроде сами по себе – а вроде….и… нет. А, делая общее дело, каждый старается для себя. Может в этом и есть принцип выживаемости? В том числе и того о чём писалось выше.
Однажды я услышал фразу: «Мир каратэ широк, но крайне мал. Всё что там происходит мгновенно становится достоянием всех». Потому что за внешним безразличием все пристально следят друг за другом. Смеются над ошибками и сквозь зубы вскользь упоминают об удачных моментах. Но всё же почему эта архаичная структура продолжает жить и успешно развиваться. Да ещё быть успешной настолько, что каратэ, в том же Федеральном Агентстве по спорту и туризму, всерьёз считают настоящей и реальной угрозой современным даже олимпийским видам спорта. В систему каратэ втянуты сотни тысяч людей. ВСЕХ возрастов. На большинстве чемпионатов по каратэ самыми интересными я считаю категории ветеранов. Это те, кому больше 40 лет. Это же поразительно! Да, над детками 9 лет в каратэги умиляются и снисходительно поддерживают. Подросткам лет 14-15 ставят уже задачу победить. Взрослые – это те, кто постоянно самоутверждается и ищет признания – тем уже важнее определить свой имидживый рейтинг, свой статус в «сообществе каратэ». Здесь на первый план уже выходит умение, возможность эффективного применения своих навыков, а соревнования – вещь вторичная. Их спортивная карьера обычно коротка, поскольку все успешно конкурировать не могут и приходится находить аргументы в пользу отказа от соревнований, чтобы понапрасну не терзать своё самолюбие регулярными проигрышами. Появляются аргументы и концепции о вреде соревнований, несовместимости «духа истинного Будо» с соревновательной практикой. Это успокаивает чувство собственного достоинства, укрепляет репутацию истинного Будоки и даёт возможность отсидеться в тихой гавани рутинного тренировочного процесса.
Регулярно спорят две партии: одни за соревнования, как тест вашей готовности на данный момент времени, а другие категорически против этого, считая соревнования уделом детско-подросткового эгоизма и проявлением так называемого «петушиного поведения», связанного с конкуренцией в конкретном социально-возрастном сообществе. Но соревнования действительно вещь уникальная – это единственно возможный способ в рамках закона и правил соревнований определить кто более умелый и настырный в достижении текущих задач. Соревнования игнорируют люди слабые духовно, неинициативные или чрезмерно скромные. Им не хватает уверенности, а иногда и настойчивости, когда раз за разом приходится подниматься с «колен поражения» и начинать всё сызнова.
И что делать? Как втянуть людей в соревновательный процесс? Как создать мотивацию, чтобы люди добровольно подставляли своё самолюбие под оценочные суждения посторонних и усмешки сотоварищей? А вот надо просто участвовать я считаю. Потому что раз-пять-десять раз можно проиграть, но всё время поднимать голову и выходить снова и снова соревноваться – вот в этом дух Будо и есть. А те, кому победы на первых порах давались легко, как правило, сразу ломаются после первого же проигрыша, виня в нём всех, и вся, кроме себя. И это объяснимо и понятно сэнсеям, тем - кто прошёл этот длинный путь в несколько десятилетий истового служения системе.
Система…. Да он гнёт, крутит и вертит людьми. Но она и помогает, она движет, она не даёт стоять на месте. Хорошая система. Качественная.
И именно качество отличает истинное Будо каратэ от голимой спортивно-игровой дисциплины по мотивам каратэ.
Задайте себе вопрос – а что вы, лично вы, сделали для каратэ (или другой системы Будо)? Что вы дали вашей школе? Чем помогли вашему клубу, наконец? То, что может ВАМ дать каратэ – про то написаны целые книжки и диссертации, об этом говорят на TV, об этом говорят на семинарах и тренировках. Но никто не задаётся вопросом - а как же я могу повлиять на каратэ? Чем я могу ему помочь? Что я могу для него сделать?
Почему никто не спрашивает себя об этом?
Все только требуют. Просят. Надеются.
Сколько людей занимаются каратэ и как мало в нём настоящих Мастеров. Специалистов. Наверное, это как и везде – профики наперечёт. Они заметны и они - в авторитете. В хорошем и основном значении этого слова. Их поведение, слова, действия запоминаются, документируются, копируются, тиражируются. Потому что пока другого метода обучение кроме принципа – «делай с нами, делай как я, делай лучше нас» – ещё никто не придумал.
Когда придумаете – скажите остальным. Мы его - потестим….
Обязательно!
© Дорменко Андрей Владимирович.
Шеф-инструктор IJKA of Russia.
2012
27/06/2012
"Секунда – длиною в Жизнь".
(Каратэ Асаи сэнсея – это шаг в Будо 21го века).
- Скажите Андрей Владимирович - вы считаете себя учеником Асаи сэнсея?
Безусловно – Да! Но здесь при всей однозначности этого утверждения есть много неоднозначных моментов. Смотря, как это воспринимать. Многие считают, что для того чтобы иметь право называться учеником такого мастера как Асаи сэнсей надо обязательно жить какое-то время в Японии и тренироваться с ним ежедневно «на его территории». Когда-то это действительно было необходимым компонентом так называемого «прямого обучения». Но миллионы японцев жили с Асаи рядом и так и не стали его не то, что учениками – последователями. Согласитесь, что декларировать верность школе и быть прямым учеником это – во многом совершенно разные понятия.
-Вы считаете, что быть членом организации Асаи и быть его учеником это разные вещи?
Совершенно верно. Многие видели мастера, тренировались рядом с ним, вежливо или восхищённо говорили о нём, но не понимали или не до конца понимали то, что он хотел передать, чему мог и хотел научить. Я видел и знал с какой искренностью Асаи сэнсей учил, щедро делился своими безграничными знаниями, не стеснялся ошибаться и с улыбкой исправлял свои ошибки.
-То есть он был обычным человеком?
А почему нет? Мастер он был действительно великий, но в те мгновения, когда мы были наедине или вдали от других людей он становился доступным, теплым и может немного уставшим обычным человеком с обаянием, юмором и философским взглядом на жизнь. Он ловил каждое мгновение жизни, он как истинный самурай был профессиональным воином и при этом ценил жизнь, любил всякие маленькие прелести и «вкусности», которые сопровождают нас каждый день, каждый час. Не раз он устало жаловался мне о том, как он устаёт от японской чопорности и постоянной дисциплины, которая зажимает всё японское общество в рамках определённых правил поведения, правил одежды, правил взаимоотношений. Но как только появлялся рядом кто-то из японцев ещё – Асаи сэнсей превращался в неприступного босса, ещё больше выпрямлял спину и лицо его каменело под маской невозмутимости.
-Но что отличало его от других сэнсеев? Ведь было же что-то такое, что делало его особенным?
Его состояние. Возможно, он делал многие вещи по-другому, не так как все. Это знают те, кто стоял с ним в паре. Его позиция, его движения, его невозмутимость, его взгляд. О! Взгляд Асаи это – нечто! Я впервые увидел смерть и её неизбежность, неотвратимость её прихода ко мне именно сейчас в это мгновение – когда я впервые встал с сэнсеем Асаи в пару, чтобы ассистировать ему. Изменилось мироощущение в это мгновение. Я видел только его глаза и смутно, очень смутно всё остальное, но глаза – притягивали и не отпускали, я не мог отвести от них свой взгляд. И оттуда на меня стремительно неслась смерть – холод, неотвратимость, чужая могучая воля сковала меня всего и я покорно ждал удара. Казалось, прошла вечность, но «во внешнем мире» только мелькнула пара секунд.
-Как складывались ваши взаимоотношения?
Я всегда знал, что сэнсей Асаи Великий Мастер. И всегда почтительно держал дистанцию. Никогда не переходил границу учитель-ученик. Я видел, как неприятны попытки ряда европейских сэнсеев свести свои взаимоотношения с сэнсеем Асаи к панибратству. Его это огорчало. Его это раздражало. Он снисходительно к этому относился, как относится дедушка к шалостям своих … малолетних несмышлёных внучков. Но он ценил моё корректное поведение и кажется, ему было приятно, что я не хлопал его по плечу как другие и не хохотал во всё горло над его шутками как это делали окружающие его люди в тесной компании.
-Неужели это тоже имеет отношение к каратэ?
Ха! Это как раз важнее всего в карате. Личная дружба. Асаи сэнсей последние годы говорил мне: «Дорменко сэнсей, вы очень хороший человек, вы понимаете каратэ как никто другой. Вы понимаете, что такое Будо каратэ. И мне очень приятно приезжать к вам, по вашему приглашению. Я могу отменить визиты во все другие страны, но к вам я приеду всегда. Вам надо только сообщить мне, когда вы хотите меня видеть, и я отложу все дела и приеду к вам». Когда он мне сказал это впервые - я посчитал это за простую любезность. Но однажды мне почти то же самое пересказал сэнсей Като. Он сказал, что в разговоре с ним Асаи сэнсей высказался в мой адрес и сказал то же самое, что говорил мне самому неоднократно. Като сэнсей был крайне удивлён и пытался от меня добиться, чем это я заслужил подобные уважительные и добрые слова мастера. И вот тогда я понял, что эти слова были абсолютно искренними, тем более что Асаи сэнсей был хоть и тонким политиком, но истинным самураем
-жёстким, прямым и непреклонным. Он никогда не разговаривал с людьми, если те неучтиво к нему обращались или которые ему не нравились. Он в такие моменты надевал на лицо дежурную искусственную улыбку, одновременно демонстрируя зубы (что у японцев показатель отнюдь не доброжелательного отношения) и смотрел мимо говорящего. Иногда он просто поворачивался спиной и уходил без объяснения причин.
Каратэ слишком сложно, а процесс обучения в нём вообще вещь тонкая и хрупкая. Только поверхностные люди судят по внешнему впечатлению. Многие считают, что раз пригласили японца и платят ему деньги, то он будет их учить невзирая ни на что. Контракт есть контракт. Но это мнение людей, которые не знают Японию и японцев. Не знают принципов внутреннего взаимодействия внутри БУДО сообщества. До сих пор многие инструктора в Европе бегают от сэнсея к сэнсею и посещают множество альтернативных семинаров и курсов очень часто гордясь этим. «Это расширяет кругозор, это – обогащает моё каратэ новыми идеями и приёмами»,- говорят они в своё оправдание. Асаи сэнсей всегда улыбался, когда ему гордо говорили о посещении очередного семинара другого мастера. Он улыбался, потому что считал это занятие никчёмным и не продуктивным. Он как-то говорил мне, что нельзя иметь много учителей в каратэ. Это попросту невозможно. Когда он умер, я действительно понял до конца, что он имел в виду. У меня было сложное чувство, когда я узнал о его смерти. Я как раз вернулся из Японии, где тренировался в Хомбу Додзё Асаи сэнсея. Я знал, что он смертельно болен, он говорил мне об этом. Через несколько дней мне позвонили и сказали, что Асаи – умер. У меня было такое же состояние, которое у меня было после смерти отца. Я не верил. Мне было горько. Я чувствовал опустошение и одиночество.
-Вы считаете его каратэ особенным?
Я не только считаю, я – знаю это. Его каратэдо очень сложное и эффективное одновременно. Но ему нельзя научить. Внешняя форма ничего или почти ничего не значит без понимания механизма запуска, принципов работы всей системы в целом.
-А ката? Ведь Асаи сэнсей придумал много ката…
Простите, что перебиваю, но что значит придумал? Ката нельзя придумать. Его можно только создать, в лучшем случае. В противном случае это простой набор приёмов, движений и позиций. Ката системы Асаи – это что-то невероятное по силе и мощи, это иные, отнюдь не прямолинейные принципы движения внешних траекторий. Но это так просто не объяснить. Сейчас многие говорят о ненужности такого количества ката. Конечно, учить ката ради того чтобы собрать из них коллекцию раритетов – это глупо. Я считаю, что Асаи сэнсей, как и Мастер Итосу в своё время, были двумя крупнейшими реформаторами каратэ. Они были гениями в каратэ. Они знали о каратэ если не всё, то почти всё. Итосу сэнсей создал каратэ 20го века, а Асаи сэнсей – каратэ 21го.
-А как же Фунакоши сэнсей, Накаяма сэнсей.
О, конечно! Это два важнейших имени в каратэдо шотокан. Фунакоши сэнсей первый перекинул мостик из То-Дэ («рука Китая») – окинавского вид единоборства на основе китайских систем, к японскому каратэ. Он сделал из окинава-тэ японский вид БУДО. Он фактически создал японское каратэ. Накаяма перебросил мост из японского каратэ в иные страны. Де-факто именно он сделал каратэ международным.
-Вы имеете в виду курсы кеншусей?
Несомненно. Но дело не только в этом. Он сделал соревновательную систему на основе каратэ, что всегда было более привычным и доступным для понимания в Европе и тем более в Америке. Конечно, важное значение имела подготовка инструкторов в системе кеншусей. Но подобная практика была не самым главным моментом в развитии мирового каратэ. Ведь какова задача Кеншусей? Фактически это – создание гвардии организации Накаямы сэнсея. Это люди, которые ни при каких обстоятельствах не бросят заниматься каратэдо и, что более важно – никогда не уйдут из системы JKA. Системы каратэ Накаяма сэнсея. Все несколько лет подобных занятий должны формировать дух. Дух борьбы, дух сопричастности, дух элитарности, исключительности. Чтобы не на йоту не усомниться, не поддаться соблазну уйти. Потому что сразу всё закончится – поддержка старших, дружба коллег, уважение и преклонение подопечных. Но не стоит быть романтиком - кеншусей создавали ещё и для того чтобы иметь в своём распоряжении высококвалифицированные кадры, которые были связаны жёсткими обязательствами. Например – они не могли уйти и создать собственный, независимый Додзё. Они не могли вообще что-то требовать и должны были работать каждый день за символическую плату как инструктора несколько лет. И это люди, которые закончили Университет. Это ужасные, с точки зрения стороннего наблюдателя условия и положение. Рабский труд на благо системы, руководства. Но для японца – вполне допустимо, приемлемо и даже возможно в порядке вещей. Впоследствии кеншусей не прекратил свою работу, более того цели и задачи остались прежними. То, что разочаровывало того же Асаи сэнсея, это то, что кеншусей последних лет являлся базой и опорой непосредственно старшего тренера JKS, а не сэнсея Асаи. Очевидно, было то, что Асаи сэнсей последние годы всё более отдалялся от японского Хомбу Додзё и перенёс все усилия на развитие инструкторов за пределами Японии – то есть работал не с японцами, хотя продолжал проводить тренировки в Токио и проводил семинары. Но делал это всё реже и реже. Он говорил мне как-то, что его идеи в Японии не находят воплощения, их не воспринимают так как он того хотел бы, потому что не понимают. И его это очень огорчало. А вот в лице некоторых Европейских мастеров он нашёл отклик и активное содействие. Именно поэтому он и создал IJKA. IJKA был именно школой каратэдо Асаи сэнсея в отличие от JKS, пришедшему на смену Japan Karate Association, который был самоликвидирован в 2000 году. JKS - это то, что осталось от JKA, после того как из него исключили членов группы Накахары в 1991 году (сэнсеи Сугеура, Оказаки, Танака, Эноеда, Щёджи, Уэки, Мори, Осака, Очи и др.) которые выступили против главного инструктора Асаи и поддержали линию последнего президента JKA (вот так рушатся организации, возглавлять которые приглашают людей бизнеса и очень далёких от каратэ), а также, после того, как из состава JKA в 2000м году ушли сэнсеи Яхара, Абэ. В результате Хомбу Додзё попало под влияние исключительно сэнсея Кагава, который начал формирование иной, отличной от линии сэнсея Асаи направленности иной генеральной линии. Почувствовав эту тенденцию и понимая сколь велико влияние технического директора Хобу Додзё на молодых инструкторов, Асаи сэнсей практически полностью сосредоточил свои усилия на своих учениках в других странах – много ездил, проводил семинары в Европе, Америке, Новой Зеландии и Китае. Может его раздражало нежелание Кагава сэнсея следовать его школе, или игнорирование Кагавой семинаров на которых Асаи сэнсей обучал новым ката, но факт остаётся фактом – Кагава сэнсей вёл независимую линию в JKS. Что же касается кеншусей последних пятнадцати лет, то, как вы сами понимаете, эти тренировки вёл Масао Кагава и соответственно он вырастил кадры инструкторов которые преданы лично ему. Это, в свою очередь, вызвало также некую напряжённости между Хомбу Додзё и остальными членами JKS, что со временем, вполне вероятно, приведёт к новому расколу внутри JKS. Но это уже не имеет никакого отношения к каратэ Асаи и теме нашего разговора.
-Чем же отличается каратэ Асаи сэнсея от других?
Я бы сказал, что мудростью. Но не только. Возможно сложностью, но не это интересно. Наверняка эффективностью, но это всего лишь только часть, хотя и важная. Наверное, всё же, каратэ мастера Асаи является олицетворением Духа Будо, пути воинских искусств. Это – постоянный поиск и усложнение, простота и новые формы, сцепки и принципы технических приёмов, которые создают глобальную концепцию комплекса мира единоборств. Те, кто не до конца поняли эту систему - не видят в ней ничего оригинального: им не хватает горизонта, широты охвата, практического опыта. Многие, посмотрев на два-три семинара, не видят ничего кроме новых, пусть и необычных, но вполне привычных ката. И не более того. Конечно, проще восторгаться замечательными ударами маваши гери сэнсея Кагавы, или виртуозным и совершенным кихоном Като сэнсея, возможно резкостью ударов Кавазое сэнсея. Но мироощущение, многогранность и совершенство каратэ можно было ощутить только рядом с Асаи сэнсеем, почувствовать его энергетику, простоту и практичность его метода, вывереность технических приёмов умноженную на многие десятки лет тренировок.
-Как часто вы тренировались с мастером Асаи?
Тренировки начинались сразу с первой минуты встречи. И продолжались непрерывно. Мне всегда нравилась и восторгала та погружённость в БУДО, которая всегда была у моего учителя. Мы всё время либо практиковали каратэ, либо обсуждали те или иные нюансы, постоянно что-то он показывал и просил меня сделать тот или иной ката с тем, чтобы углубиться в его разбор. Это всегда было легко, интересно. Я помню, как он первое время удивлялся тому, что видит меня чуть ли не каждый месяц и на всех континентах – я стремился впитывать материал непрерывно, погружаясь в мир каратэ Асаи сэнсея: максимально ездил, ездил, ездил – практически неотступно преследовал Мастера. Конечно, со временем встречи стали чуть реже, но только потому, что я уже не успевал зарабатывать деньги, чтобы тратить их на поездки по Миру - в нашей стране чудеса с подъёмом и спадом экономики непредсказуемы, а последствия – всегда только одни – ухудшение финансового положения людей. Но я продолжал пользоваться возможностью встреч с Асаи сэнсеем, используя дружеские связи с коллегами из других стран Европы – Бруно Коллером, Йоргеном Сокаром, Томасом Молнером, которые, так же как и я часто приглашали Мастера для проведения семинаров в своих странах. И не важно, какая страна мира, важно желание познания, совершенствования, удивления. Да, возможность удивляться - одна из движущих сил обучения. Видя такое желание и рвение, Асаи сэнсей щедро делился своим опытом, знаниями, умением. Такое впечатление, что он был только рад такому всепоглощающему интересу с моей стороны. Однажды в Ирландии на «Sayonara Party» после окончания курса я, сидя за столом напротив, задал немного скучающему Асаи сэнсею вопрос о положении руки в только что изученном ката. Он оживился начал подробно объяснять, потом встал и начал делать ката, потом вытащил меня с места, подключил рядом сидящего англичанина и… «пати» превратилось в дополнительный семинар ещё на час. Асаи скинул пиджак, глаза его горели, движения быстры и проворны. И не имело значения, что он был не каратэ-ги и не в Додзё – это был Мастер Будо, который каждую секунду своей жизни посвящал своему делу. Делу всей своей жизни. Он жил этим.
В этом – весь Асаи сэнсей. Мне его очень не хватает сейчас.
Больше мне добавить нечего.
Дорменко Андрей, 7 Дан IJKA.
2009 год. Москва.
04/04/2012.
Интервью из Блога Сергея Власова, которое можно полностью прочитать на http://svlasov.livejournal.com/97917.html
"Андрей Дорменко один из немногих, кто начал заниматься каратэ еще в далеком 1977 году, и кто до сих пор не только преподает, но и сам постоянно занимается и находится в поиске. К нему можно применить множество эпитетов "первый": участник первого первенства Москвы по каратэдо в 1979 году; участник первого чемпионата СССР по Шотокан каратэдо в 1991 году; многочисленный победитель различных чемпионатов России и Европы... Всего и не перечислишь.
Познакомиться с ним "вживую" мне посчастливилось в Бергене, на гашуку организованном норвежским филиалом Japan Karate Association, в честь 25-летнего юбилея организации. Помимо совместных тренировок и экскурсии по Бергену я не упустил возможности задать шихану и множество интересующих меня вопросов. Собеседником, Андрей, оказался куда более интересным. Что в результате получилось из нашей беседы можете судить сами.
Здравствуйте Андрей. Большое спасибо, что согласились на интервью. Вы начали заниматься каратэ в далеком 1977 году, я тогда еще под стол ходил :) Что послужило стимулом для начала занятий?
Я сказал бы, что случайность или стечение обстоятельств. Но, наверное, это не совсем так. Я активно тогда играл в баскетбол, у нас была хорошая команда. Но мне этого явно не хватало. Командные виды спорта вообще очень сложные и в них масса разочарований. Для меня. Я очень ответственно подходил к каждой тренировке, каждой игре, но команда это не всегда то к чему готов ты. Стоит одному человеку схалтурить или не выложиться на все сто – вся команда проиграет, несмотря на твои личные титанические усилия. Я уже стал уставать от этого и мне хотелось чего-то иного. И так случилось, что в разговоре со знакомой проскочила информация о карате – дескать, человека давно агитируют заниматься, но масса дел и нет времени… Я спросил: «а мне можно?». На следующий день этот человек мне позвонил и сказал, что договорился о встрече. Помню первую тренировку я провёл в чём был – в джинсах и в рубашке – меня же никто не предупредил, что повезут сразу в зал. Странная атмосфера, немного непривычный характер тренировки, слегка насупленные и замкнутые люди во время тренировки и очень коммуникабельные и радушные после. Это было неожиданно и забавно. Но первое занятие мне – не понравилось! Чего-то там не было. Наверное, сухость и отсутствие эмоций. Возможно, поэтому я подсознательно в своей тренерской работе от этого стараюсь уйти и добавить «жизни» в свою преподавательскую работу – где сострить, где бросить обидную фразу про то, что человек делает. Но нужно знать – кому, когда и что сказать. Это зависит от самого человека, его возраста, его успехов в карате. Да много чего надо ещё учитывать. Главное – ни в коем случае не унижать или обижать человека.
Но я в тот момент столько денег заплатил за занятия вперёд, что я не смог просто так развернуться и уйти. И я пришёл на вторую тренировку, а через пять занятий или около того меня вдруг «зацепило». Может ещё и потому, что мы - трое новичков, присоединились к основной группе, которую уже вёл совсем другой инструктор – гораздо более умелый.
Ваш первый тренер, Владимир Бакаев верно? Где он изучал каратэ?
Я попал сначала в группу Николая Козлова – семпая. Он очень классно объяснял базовую технику. Очень доходчиво показывал. Сам он, безусловно, был лучшим в тот момент старшим учеником сенсея Бакаева. Сам сенсей пришёл в конце месяца и неожиданно отобрал меня в свою группу – наверное, сказалось то, что я был прекрасно растянут (до этого я самостоятельно практиковал йогу и вообще занимался и играл во что только можно)и был упорен в выполнении задач. Но уже следующий месяц я тренировался в так называемой «инструкторской группе». Бакаев был человек очень неординарный. Скрытный ужасно, но очень здорово разбирался в том, что преподавал. Он сам учился во Франции. Где-то около года длилась его командировка и он от фирмы, на которой автомобильный завод ЗИЛ получал оборудование, имел абонемент на любые занятия физической культуры. Он выбрал для себя карате. Причём, занимаясь в Париже, он прошёл по разным секциям и клубам - посмотрел. Пообщался и остановился на карате шотокан сенсеев Доминика Валера и Рожера Пасши. Был он и у Хаберзетцера, у Плее, у Даниеля Дюбуа (тайджитсу). Но уровень тренировок ему понравился всё же у Пасши – тогда он имел пятый Дан. Но Бакаев был далеко не новичок в единоборствах – он до армии занимался самбо и был кандидатом в мастера спорта. Ну и как все дети послевоенного поколения – опыт уличных драк и разборок. Но сам Бакаев редко когда говорил о себе и своей семье вообще. Практически никогда. В его тренерской деятельности ему, несомненно, помогали его связи, которые он неустанно расширял особенно за счёт занимающихся карате – как взрослых, так и детей. Он был прекрасным организатором, выдающимся администратором и дальновидным человеком. Именно поэтому, несмотря на то, что в период 1979 – 1983 годов у него была обширнейшая сеть секций в Москве он не попал под мельницу репрессий, которые обрушили карате в 1983 году, когда вышел печально известный закон о «запрещении преподавания карате в СССР без специального разрешения». Французская школа карате до сих пор остаётся одной из сильнейших в Мире и мне, конечно, повезло, что я учился у Бакаева. У него был первый Дан FFKAMA – французской федерации каратэ, дзюдо и совместных дисциплин. Где-то в 1985 году Бакаев активно тренировался и хотел сдавать на второй Дан. Но у него командировки не получилось, а просто так поехать – возможности тогда ещё не было. Он очень расстроился. Я помню, мы тогда занимались совсем малой группой – человек 12 всего. Он сдал прямо на глазах. Как-то по началу даже глаза потухли, двигаться перестал на тренировках – придёт, со мной позанимается, даст новую технику и уходит, а я уже - занимался с группой. Так год, полтора и тренировались. Потом «оттепель» началась, кооперативы. Он пошёл в бизнес, открыл магазинчик, потом компанию и с 1988 года окончательно карате его перестало интересовать. Иногда потом встречались. Он знал о моих успехах. Я видел как он внутренне сожалеет об упущенных возможностях и ушедших временах. Кстати именно он был инициатором приезда в Москву Джуна Ри и ещё каких-то подобных товарищей. Он предлагал использовать эту возможность, но это уже было не интересно мне. И я знал, что всё, что связано с вложением денег и инвестированием и как следствие с получением отдачи от проекта – здесь Бакаеву не было равных. Это была настоящая «акула капитализма» и просто так из его системы уйти потом будет невозможно.
Каким было каратэ в то время (чем оно отличается от сегодняшнего)?
Карате был иным. Он было разным. Было и откровенно коммерческое карате. Деньги шальные, большие и лёгкие, как многим казалось. Они дурили головы и люди теряли ориентиры. Многие просто спивались или попадали под криминал.
А техника…. Бакаев показывал ПРАВИЛЬНЫЙ шотокан каратэдо. Я это сейчас прекрасно понимаю. Он один из немногих кто не попал под каток школы сэнэ Штрмина-Касьянова в Москве. Те просто откровенно принуждали клубы и секции к сотрудничеству с ними – либо тренируешь с нами и по нашей тематике – либо никак. Давили так, что народ просто уходил из карате. Навсегда. Но Бакаев сумел устоять и не имел с ними конфликтов, несмотря на то, что технически вёл собственную, независимую линию. Он проговаривался как-то иногда, что это злило Штурмина, но закрытость Бакаева и отсутствие информации о нём - сколько и где у него тренирует инструкторов, не давали шансов Штурмину хоть как-то надавить на ВВ. На первых турнирах выигрывали в основном те, кто имел раньше опыт занятий боксом или гимнастикой. Им проще было поднимать ноги или махать руками. Ведь техника участников была в большинстве собой доморощенной в прямом смысле слова. Учили карате по книжкам и трактовали нарисованное и прочитанное по своим представлениям. А у нас был хороший преподаватель. Да, он показывал доходчиво, но как и все тогда он «цедил» информацию. А программа была просто огромная. И это на кю. Я помню что на тот же второй кю я сдавал один и экзамен длился полтора часа без остановки. Когда мы столкнулись с карате после запрета, оказалось что я освоил огромный объём техники, оставалось только подкорректировать некоторые моменты что не составило для меня особого труда. Имея хороший базис это было вполне реально. И я очень благодарен ему за это, за всю его возню с нами. И даже то, что на тех далёких турнирах я не очень успешно выступал, может это и хорошо – я искал причины поражений в себе, в своих недоработках.
А карате тогда было просто диким, как необъезженный жеребец. Народ скакал друг перед другом в неимоверных позах (стойками это назвать было сложно) и дрыгали ногами или махали руками по большей части не умея сокращать дистанцию и как-то перемещаться помимо прыжков и наскоков. Все старались стукнуть посильнее, чтобы снести противника. Это считалось особым шиком. А судьи вообще были очаровательны. В судьи шли те, кто не мог выступать. По большей части это были люди, которым карате было интересно. Но дальше жёлтого пояса они продвинуться не могли (либо физически не могли, либо, возраст. Либо техника была настолько корява и самобытна, что до выступлений их не допускали. Ну и судили они поединки по своим представлениям.
Удары никто не ставил, ногами все били плохо. Защит почти не было. Лупили просто встречные атаки, поэтому кто понахрапистее, понаглее или поувереннее – тот и добивался, если не победы, то, по крайней мере, гасил атакующий порыв оппонента. Как такой поединок можно было оценить? В общем, выигрывали те, кто пошустрее выбрасывали руку вперёд. Наверное, поэтому так мало видематериалов о том как проходили соревнования тогда и что там делали. Вероятно, просто стыдно. Ведь народ не глупый. Вот и рассказывают все о том «вот тогда было каратэ, а сейчас…».
Многие, тренировавшие тогда искренне верили в то, что они настоящие мастера. Смешно вспоминать как какие-нибудь четвёртые кю тренировали группы и их именовали сенсеями. Народ хотел сказки, чуда и им его предоставляли, за их же деньги.
Но стиливиков, настоящих – было единицы. Подавляющее большинство были самопальщиками. Имевшие кое-какую литературу на эту тему. В Москве например только с десяток человек действительно имели представления о стиле карате. Сюда не входили люди Штурмина, потому что их школа сэнэ была откровенным компилятом, замешанная на обрывках знаний самого Штурмина, опыта занятий Боксом Касьянова, советов Харлампиева и книжек по шотокан каратедо, поэтому техника какой либо действующей школы каратэ как таковая там отсутствовала. Сейчас бы это называли рукопашным боем.
Настоящее карате в Москве преподавали Сато сан – шиторю ситокай, Бакаев и Гульев – шотокан. Были ещё группы, но они не оставили после себя заметного следа и быстро распались. В Прибалтике были тренеры, которые поддерживали контакт с Финнами - те постоянно приезжали для совместных тренировок. Ленинградские и Прибалтийские тренеры были «в теме», хотя и там хватало псевдо-карате.
Как и где Вы встретили запрет на каратэ? Вы честно перестали заниматься и преподавать или прятались где-то все пять лет?
Сначала о запрете говорили. Пришёл ВВ и сказал, что Штурмин с его манией доминирования просто ошалел – написал письмо, в котором требовал запретить преподавать карате всем кому ни попадя и что надо давать особое разрешение на преподавание. Разумеется он считал, вернее предполагал, что именно он будет давать это разрешение. «Как бы это боком не вышло» - добавил ВВ. Между прочим, был период почти в полгода между тем, что запрет будет и тем моментом, когда он наступил. Сначала закрыли каратэ в профсоюзных обществах. Потом в Спартаке и других, а на закуску ликвидировали в ЦСКА и Динамо (одновременно). Последним турниром была матчевая встреча ЦСКА-Динамо в УСК «ЦСКА». Кое-кто уже выходил на поединки просто в спортивных костюмах, кто-то был вообще в тренировочных штанах с оттянутыми коленками. Вид участников говорил об упадке. Всё это было очень печально и грустно. ВСЕ знали, что это – конец! Конец официальной Федерации и крупным соревнованиям.
Но мы продолжали тренировки. Правда, меняли чаще зал. Бакаева не тронули, но он и не тренировал. Он регулярно приходил и собирал деньги. Тренировал я. Он объяснял новый материал мне, а я уже работал с группой. Где-то два года мы так протянули. Потом Я сам оброс группой. Точнее группа образовалась сама – через знакомых и друзей. Я тренировался семь дней в неделю. Именно тогда я организовал ещё и свой домашний спортзал у себя в квартире. Повесил мешок 50 кг на хитром устройстве и со специальным крепежом – чтобы соседи не слышали. И долбил эту грушу нещадно каждый день. Купил два больших зеркала – у меня появилась возможность контроля за самим собой. Это был отчаянно важный период моих занятий. С друзьями занимались на природе в лесопарках круглый год. Была даже традиция тренироваться 31 декабря и утром первого января в Парке «Лосиный остров».
Однажды с Володей Губиным пошли в зал к одному из продолжающих вести группу в спорткомплексе МАИ к нашему бывшему тренеру – Илье Будеру. Так в тот день эту группу «взяли» штурмом местный оперотряд и милиция. Они реально боялись, что каратисты окажут сопротивление. Блокировали два выхода. Перевес был численный на их стороне пятикратный. Ну ничего кроме объяснений с нас не взяли и через три часа распустили. А вот Илья Будер, который честно сказал, что он есть тренер – реально пострадал. Его выгнали с пятого курса дневного факультете МАИ и он восстановится смог только на вечерний с потерей курса. Вот так.
А потом как-то посвежело. В 1987 году стало попроще. Перестали пугаться каждой тени вокруг. В школе уже почти официально с залом договорились. Но всё равно официально это была секция ОФП. Я увеличил число занимающихся. В 1988 году мы уже работали в открытую (почти). Я набрал сначала две группы, а через месяц ещё две. Практически весь первый набор потом стал тренировать. Не все, конечно. Кто-то потом бросил в лихие девяностые, но часть и сейчас возглавляет свои уже федерации и клубы. Но, к сожалению, они как это обычно бывает, почти никогда стараются не указывать у кого они тренировались и получали базовую подготовку, кто подводил их к уровню первого-второго Дана. Отчасти я их понимаю. Но это просто глупо скрывать то чем они могли бы гордиться.
Так что запрет просто смёл всю шелуху из карате. Но не всю. Именно в эти годы возникли аферисты-пирамидчики, которые на интересе к карате гребли деньги лопатой. Тогда появилось «Каратебика» - её создатель знал только три ката Хейан и десятка два плохо идентифицируемых приёма. Но у него было столько занимающихся, что это казалось невероятным. Были разные «русбои» и «самбоуды». Народ придумывал целые системы на тех осколках знаний, которые успели «зацепить» бегая перед самым запретом из секции в секцию.
Кто был первым японским инструктором у которого Вам довелось заниматься?
Первый инструктор японец с которым мы действительно занимались и тренировались были сенсей Сасаки 7 Дан и сенсей Сетогучи 7 Дан. Тогда они произвели фурор, на меня по крайней мере. Они приехали проводить семинар по шотокан каратэдо для Федерации Шотокан каратэдо СССР. Сетогучи был из JKA, Сасаки – имел собственную школу на Хоккайдо, да и сейчас её по-прежнему возглавляет. Он и сейчас ещё приезжает регулярно и проводит семинары. А вот Сетогучи я больше не видел. А жаль. Его вкрадчивая, мягкая, аккуратная манера и безукоризненная техника притягивала. Но это было - как свежая струя воздуха. Когда я на семинаре им сдавал на второй Дан я так старался, что чуть не умер на том экзамене от перенапряжения. Только на кендзё и дотянул. Тяжело было физически – техника нужная ещё не подошла, осознание, что и как менять - уже было, но пришлось ехать на предыдущем базисе – не зря изнурял себя тренировками каждый день. Вытянул. После экзамена японцы отвели меня в сторону и ко всеобщему удивлению и удовольствию разобрали «на мне» ката Энпи. Довольно подробно. Все ходили вокруг и облизывались, снимали на видео.
Насколько сильно это изменило Ваше представление о каратэ? Ведь в те времена было лишь советское каратэ, далекое от идеала?
А советское карате было далеко не однородным и отнюдь не представляло из себя только школу сэнэ как сейчас пытаются представить её апологеты. Хороший шотокан был уже с 1978 года. Бакаев. Гульев, их ученики – они все держали марку не сливаясь с «централкой» ни в технике, ни в методике, ни в политике. И тот шотокан был вполне на уровне. Том уровне. Чтобы понять, о чём я говорю достаточно посмотреть семинар, который проводил в Париже в 1968 году Мастер Накаяма,или Итальянский семинар 1967 года – они сейчас есть в Интернете, и особенно на тех кто стоит в строю и делает кихон.
https://youtu.be/CMW7oxUt4dc
Вот приблизительно в таком техническом ключе и представлял собой тогда шотокан. Сейчас шотокан сильно изменился и, поверьте, в лучшую сторону. Он стал иным – не лучше и не хуже. Он стал более динамичным, стал сложнее по восприятию, атлетичнее. Его развили до слияния Боевого искусства с современными системами подготовки спортсменов высших достижений. Он стал более научным, наверное. Это превратилось в классическую, полную систему подготовки. Отстроилась, наконец методика, сформировались программы занятий и аттестаций. Шотокан стал «взрослым». Он прошёл в семидесятые годы становление. Он раньше других прошёл путь развития по которому позже пойдут другие направления карате. И пойдут теми же путями, неизбежно в точности повторяя этот самый путь.
Вы знаете, о чём больше всего ностальгируют те, кто занимался в семидесятые? О светлых годах увлечённости интересным делом, периоде своего молодого задора, о безвозвратно ушедшей молодости. Те, кто только в прошлом – никогда далеко не пройдут в будущее, те кто забудет о прошлом – до будущего не доберётся.
К тому же идеального карате нет и быть не может. Оно меняется, потому что меняемся и мы. Наше понимание или представление о понимании. Сейчас многие пытаются переделать историю, приукрасить свою роль и место в советском карате. Но эти попытки просто жалкие, рассчитанные на то, что те кто знает правду – уже не интересуется карате, а те кто остались в карате – «замазаны» в разных совместных полуаферистических проектах или неблаговидных поступках, что заставляет их как минимум молчать или скромно потупив глаза вяло кивать, когда их приглашают на разные передачи про прошлое советского карате.
Вы участвовали во многих чемпионатах по каратэ, включая первое первенство г. Москва, а также 1-й чемпионат СССР. Было ли там все как в фильмах про лихие 90-е с мафией и нечестной игрой?
О! Это целая история. Вы никогда не найдёте моей фамилии в участниках первой Москвы. Но я там был. Записан был другой. Но перед началом Чемпионата была отборочная комиссия и меня отправили вместо кого-то из наших «бойцов». Надо было продемонстрировать контроль ударов руками на напарнике и продемонстрировать удары ногами в голову. С этим были извечные проблемы у всех, но не у меня. Вот я и отдувался за двоих наших «спортсменов» которые вроде записаны в команду, но явно не готовы были к качественной работе – вместо них я старательно работал ногами и бил руками. Потом на соревнованиях нас всех всё равно «слили» судьи из сэнэ. Кого во втором, кого в третьем круге. Первая Москва была самой… честной, при всём нечестном судействе в одну сторону. Почти все тогдашние чемпионы были «вытянуты за уши» на первые места. Вторая «Москвы» прошла в «домашней дружеской атмосфере». Всё было разыграно как по нотам. Школа Штурмина выступала тремя командами по два состава. Причём одному из составов была поставлена чёткая задача – выбивать хороших бойцов из чужих команд. Именно выбивать. В прямом смысле. Они противника нокаутируют, самого его снимают за превышение контакта, но а дальше выходит в следующий круг нужный человек по сетке. Шансов пробиться в финал в такой обстановке не было никаких. Бакаев говорил, что к нему подбежал Штурмин и огорошил вопросом: «Володь, там ТОЛЬКО мои все в финал выходят, кто там у тебя близко к финалу подошёл и проиграл по очкам, быстренько, давай мне фамилии - мы их сейчас протащим на третьи места. А то как-то неудобно получается - МОИ ПЕРЕСТАРАЛИСЬ!». Тогда была действительно странноватая система подсчёта очков. Если ты проиграл до истечения времени – у тебя 4 штрафных очка. У победителя – ноль очков. Выиграл по баллам по окончании основного времени – у проигравшего три штрафных очка, победителя – одно. Ничья – каждому по два штрафных очка. Соревновались до тех пор, пока ты не набирал восемь штрафных очков. Тогда ты выбываешь. В этой мешанине невозможно было уследить за людьми – кто, когда кому проиграл и можно было «протащить» любого на любое место. Главное. Чтобы твои люди были в секретариате. Чем нещадно пользовалась Центральная Школа Карате Штурмина. Потом пошла поговорка: «все соревнования делаются в секретариате». А вот Чемпионаты СССР по шотокан каратэ начали проводить только в 1990м году. И именно на них стали регулярно проводить соревнования и по кумитэ и по ката. Только на этих соревнованиях более менее стали применяться международные правила WUKO (теперь WKF). Но не обходилось и без смеха. На первом Чемпионате в Одессе в ката выиграла местная девочка с …жёлтым поясом. Как это вышло - никто не понял, ведь были более сильные участницы. В командных ката ещё веселее было. Заявились только две команды. Соревнования проводить нельзя. Мы пошли и уговорили ребят из Нижнего Новгорода и Ташкента «слепить» по команде и дать нам выступить хотя бы – никто за результат понятно уже не бьётся. Команда из Севастополя грубо ошибается – на обратной дорожке в Мейкио ката центральный спортсмен делает проворот не в ту сторону. Это «0» баллов, очевидно. Но судьи после совещания (из пяти ТРОЕ – представляют Украину!, причём один из судей – их тренер) не моргнув глазом снимают за это всего пару десятых. Выступает Москва. Выполняем всё чисто и гладко. Но в точку не выходим. Центральный спортсмен – Мусаев Садек, как человек опытный - сразу делает пять шагов назад – выходит на лицевую линию, ну мы, естественно, «уходим» с ним – не стоять же. Стоим на лицевой линии. Тут Боковой судья начал требовать, чтобы мы вернулись на места старта. Мусаев стал с ним ругаться, потом развернулся и вообще махнул нам чтобы уходили с площадки и сам уже пошёл. Пришлось и нам топать. Поскольку мы явно претендовали на первое место «Украина» нас и потребовала за эту выходку Мусаева дисквалифицировать. Что и произошло. В результате первой стала команда Севастополя, затем «кривая» команда из Нижнего Новгорода и мы с нулевым результатом - третьи. Мы потом хохотали всё время, когда вспоминали этот Чемпионат.
Чем отличались те чемпионаты от нынешних?
Качеством. И тем. Что теперь почти нет «тёмных лошадок». Очень показателен первый кубок Таллинна в мае 1979 года. Но это отдельная повесть. Там тоже всё не без курьёзов прошло.
Тогда всё было более эмоционально. Более восторженно. Сейчас это – одна из частей учебного процесса. Тогда любой чемпионат или турнир – были эпохальным событием. Сейчас мы, даже выигрывая Европейское первенство, не особо по этому поводу восторгаемся. Наверное, это – правильно. А в тот момент это было сродни полёту в космос.
Но в современных чемпионатах отсутствует кураж, отсутствует блеск в глазах. Соревнований сейчас проходит столько, что просто невозможно знать обо всех, не то, что участвовать. Людям всегда хочется праздника. И ожидание праздника, подготовка к нему, мечты о нём, порой, бывает интересней самого события. Так и с соревнованиями.
На Первом Первенстве Москвы народ работал политехнично – то есть применял довольно обширный арсенал приёмов. Там были и подкаты, попытки бросков, подсечки шикарные, полуакробатические удары, прыжковая техника. Было на что посмотреть. Потом всё стало более тривиально – гьяку тзуки, мае гери, маваши гери, плюс попытки ударов йоко гери с прыжком-подскоком вперёд – «а-ля Брюс Ли». Но при всём при этом интересен факт, что японский сенсей Сато, тогда четвёртый Дан Шиторю Ситокай, снял свою команду «Московского Государственного Университета» со второго дня соревнований Первенства Москвы из-за «слабого и предвзятого судейства несоответствующего международным правилам и стандартам каратэ» (это прямая цитата).
А «местечковые» Чемпионаты – это была сплошная «рубка», бои почти в контакт, поэтому вся техника была практически к карате не имеющая отношения. Ещё очень долго народ всерьёз считал что кумитэ – это одно, а кихон и ката – совсем иное, нужное только для экзамена на пояс.
Как пример подобного я всегда вспоминаю рассказ Володи Калимулина о первом его контакте с японским сенсеем. Ему позвонил приятель вечером и сказал что приезжает японский сенсей через два дня и готов провести семинар по карате шотокан. В тот момент все шотокановцы были в Нижнем Новгороде на семинаре Федерации шотокан каратэдо СССР который проводили Сасаки (7 Дан) и Сетогучи (7 Дан) – два японских сенсея приехавшие по приглашению Госкомспорта СССР.
Он позвонил своим друзьям с кем имел контакт и через «сарафанное радио» они набрали десятка два-три желающих. Там были разные люди, в основном выходцы из сэнэ. Пришли, переоделись, японец попросил показать как они тренируются. Народ размялся. Встал в пары и начали спарринговать. На 15й минуте японец спрашивает: «а когда вы тренировать карате будете?». Они в ответ: «Так вот же – карате это - спарринг! Мы и занимаемся только спаррингом и – всё» Японца чуть инфаркт не хватил. «А кихон, а ката?» - спрашивает он. «Так это всё в кумите применить нельзя. – был ответ, - вот мы его и не делаем. Вовсе». И начал японец с того, что поставил их в стойку дзенкуцу Дачи и начали они учить удар ои-тзуки. В общем семинар участникам… не очень понравился.. Но большинство потом, да и сейчас пытаются убедить народ, что именно они стояли у истоков шотокан JKA в России и СССР (это был 1992 год).
21/02/2014/
Dans, Examinations and Spirit of BUDO.
Даны, Экзамены и Дух Будо.
Дан, перевод с японского – уровень, степень, ранг.
Это один из разрядов чёрного пояса, которых в японских Боевых Искусствах не один и не два. А как правило 8-10 в зависимости от системы, принятой в той или иной системе Боевых Искусств. Поднимаясь в системе чёрных поясов от первого ко второму и далее, вы принимаете на себя определённые обязательства в соответствии техническим требованиям к технике, психологическим критериям, волевым и моральным качествам.
Но мы знаем, что в японских системах не всё так однозначно и просто.
Существуют абсолютно полярные точки зрения на то – надо ли придерживаться практики введенной японцами в системе Будо и сдавать экзамены на Чёрные пояса, или же стоит вообще проигнорировать всё это и считать себя свободным от формального статуса - экзаменационной лихорадки, дополнительных расходов, дипломов и прочего.
Наверное, правы и неправы обе точки зрения.
Постараюсь пояснить.
Действительно, а зачем человеку диплом? Замечу сразу – просто Диплом. Например, об окончании ВУЗа. Ведь важны знания и умения, которые вы можете продать на рынке труда, не правда ли? Но ни один работодатель не возьмёт вас на приличную должность с достойной зарплатой, если вы не предоставите диплом о соответствующей квалификации. Более того, как правило, в резюме вы обязательно укажете, что проходили курсы IT технологий, например, в Массачусетском технологическом институте, даже если он были ознакомительные и длились не более трёх дней. Или, что вы имеете диплом (сертификат) на знание английского языка соответствующего уровня, подтверждённого в образовательной системе тех же США. Казалось бы знания и умения важнее всех этих бумажек. Но перед тем как продемонстрировать свои возможности воочию и на практике во время испытательного срока на новом месте работы вас туда должно взять. А вот берут как раз на основании вот этих формальных документов, ну и вашего приложенного послужного списка. Вы, наверное, можете спорить работодателем и оспаривать такую практику, но изменить вы вряд ли сможете данный порядок вещей.
В каратэ аналогично. Первый вопрос, которым вас встречают японцы – а именно они по-прежнему задают тон и регулируют все вопросы подобного рода в мире –«кто ваш О-сэнсей, в какой организации вы состоите и какая у вас квалификация». Если вы не можете ответить на каждый из вопросов - с вами прекращают общаться серьёзно. Вы – никто. В смысле в системе Будо. Вас там просто нет. Поэтому далее общаться бессмысленно. Вы можете быть крутым бойцом, бесстрашным защитником справедливости, «черным плащом» или «человеком пауком», или иметь массу побед на спортивном поприще, но это - ничего не значит. Нет за вами ничего и никого, кто бы мог подтвердить вашу квалифицированность. Кто мог бы взять персональную ответственность за вас, за ваши действия, ваше поведение, кто мог бы сказать: да, это - наш человек и я за это в ответе.
Очень много людей не могут смириться с таким положением вещей. Они очень нетерпеливы или амбициозны. Они невоспитанны или глухи к тому, что им говорят более старшие наставники или их товарищи. Они не хотят быть системой. Они бунтуют. И создают свои системы, «внесистемные», забывая, что только что декларировали полный разрыв с подобной практикой. Инфантилизм детского несогласия с родителями на свою последующую жизнь они переносят на жизнь в Будо. Им кажется, что они в этом нетипичны и оригинальны, что только им одним пришла в голову эта «свежая» и «оригинальная» мысль – уйти от «рабства» и давления системы и правил этой системы. А что в итоге? Да ничего. Одиночество непризнанного гения, «мастер одного зала», «супер мастер» собственного стиля. Никто не может ни порадоваться за вас, ни оценить, ни сказать спасибо.
У японцев, как и во всём мире есть довольно строгая система оценки и фиксирования знаний в различных областях деятельности. Прошёл курс – получи диплом. Сдал экзамен – получи сертификат. Это нормальная практика, отказываться от которой или не признавать которую просто глупо. Более того, она открывает перед вами определённые возможности, придаёт вашим действиям законченность. Даже изучая японский язык, вы переходите с уровня на уровень и вам обязательно выдают сертификат, где напишут какой «Кю» вы имеете в освоении японского языка.
Множество людей пытаются успокоить себя сакраментальной фразой: «На улице от хулигана Дипломом не закроешься, бьют – то не по паспорту, а по физиономии». Не спорю, от неумения защиты нет, как нет прививок от глупости. Отсутствие знаний при наличии Диплома также не имеет смысла, как поддельный диплом инженера – работать вы по указанной специальности просто не сможете. Для этого нужны глубокие знания. Или просто хотя бы знания. А это - не болтология гуманитарных предметов. От отсутствия знаний в инженерных специальностях происходят техногенные катастрофы, не взлетают ракеты и падают самолёты, унося сотни и тысячи жизней. Свежие примеры тому и Саяно-Шушенская ГЭС, и регулярные падения «Протонов», и «смытый Крымск», да и многое другое.
То же самое в каратэ. Преподаватель, не имеющий глубоких знаний, может навредить, а то и покалечить своих учеников. Да, собственно, это происходит на каждом шагу. Сколько людей бросают тренировки из-за проблем с коленями, суставами и постоянными травмами, которые не дают спокойно жить даже в обычной повседневности, не говоря уж об активных занятиях в зале. А ведь большинство травм - от неправильного подхода к тренировкам, отсутствия знаний у преподавателя о предмете, неправильно поставленной технике. Собственные мысли на счёт того как «улучшить» что-то в каратэ, такие люди активно реализуют, причём экспериментируют не на себе любимых, а на доверчивых студиусах. Отсутствие у преподавателя прочной технической основы и хорошей базы влечёт пренебрежение к технически верному выполнению ударов и блоков, даже тех же стоек. Да, да! Даже неправильная стойка может убить ваш коленный сустав за 2-3 года занятий. В прямом смысле слова.
Есть очень важная вещь в любой системе преподавания (не тренировок) – преемственность знаний. Знания о предмете должны накапливаться, передаваться в сжатом виде следующим поколениям и развиваться, совершенствуя систему. Это возможно только в случае наличия такой системы. Наличия такой формы передачи знаний, когда последователям не надо долго мучиться, прокладывая и нащупывая новые пути, способы и методики. Системы. Хочет она или нет, но для собственной выживаемости она должна развиваться, она должна обрастать новыми технологиями и новыми людьми, способных принять, понять, развить и передать дальше.
Система экзаменов – это только одна из частей этого процесса. И связана она именно с попыткой заставить человека думать о предмете своих занятий, пытаться найти способы, улучшающие свои возможности, перейти на иной, более высокий качественный уровень освоения.
Каратэ не имеет жёсткой структуры. Кто этого не понимает, просто не освоил его до нужного уровня. Но внешняя строгость, принятая в официальных школах каратэ, компенсируется свободным творчеством в рамках базовой техники. Экспериментируйте на здоровье. Но только после достижения определённого Дана, нужного уровня знаний.
Ещё одна несуразная мысль, которая мутит воду и умы людей, причастных к системе Будо. Несколько ленивых людей на рубеже 90х годов, устав от собственного ничего не деланья запустили в уши людей абсолютно дезинформирующее заявление. А именно то, что якобы « до 4 Дана надо сдавать экзамены, а после - Даны присваиваются «за заслуги и вклад» в каратэ». Это, конечно, очень удобно. Будешь мне лично лоялен – будет тебе 5й, 6й, 7й. Дан. Будешь артачиться - сиди всю жизнь с 4м Данном. Безусловно, вот этим и отличается частная фирма (по каратэ, например) от мировой организации. Личная преданность только одному шеф-инструктору, он же президент, он же единственный экзаменатор, он же сам себе проверяющий, имеет в таких организациях первостепеннейшее значение. И очень часто в подобных частно-личностных структурах (как правило, ранее отпочковавшихся от более крупных матричных организаций) технический уровень отходит на третий-четвёртый план, а на первый попадает рейтинг уровня продаж (от атрибутики, до поясов). И обычно руководители филиалов растут именно в зависимости от финансовых поступлений от того или иного дочернего филиала.
Организации с широко развитой структурой гораздо более настроены на оценку именно технического потенциала и имеют практику проведения экзамена на каждый Дан с первого по девятый. Просто потому, что они живут не за счёт экзаменационных поступлений, хотя и не отказываются от этого источника софинансирования организации. Как правило, до пятого Дана экзамены проводятся уполномоченными, инструкторами, имеющие для этого соответствующие полномочия и квалификацию (на которые тоже должны сдавать экзамены), а на более высокие ступени экзамены обычно проходят в Номбу Додзё – штаб квартире организации по заранее намеченным графикам. Это во многом лишает людей подходить волюнтаристически к процессу аттестации, потому что принимает комиссия из нескольких человек. Конечно, решающее слово всегда остаётся за техническим директором, но это не окончательно и может обсуждаться. Наверное, это не плохо для кандидатов. Экзамен сдают на ВСЕ ДАНЫ. Должны сдавать. И он состоит, как правило, из двух частей – теоретической работы о технике каратэ и технической части, где присутствует и ката и кумитэ. Кумитэ, обычно, в двух формах – Ju-kumite и self-defense. Ката также подразумевает выполнение не менее двух ката и, как правило, разбор одного из них с точки зрения применения.
Экзаменуемый на стадии 5й Дан и выше определённо имеет рекомендации для сдачи соответствующего экзамена, всегда имеет поручителя из среды системы и несёт груз ответственности, за представление организации в которой он аттестуется. Ведь по нему, его умениям (или не умениям) по качеству выполняемой техники, в конечном счёте будут судить и о самой организации. Он становиться визитной карточкой той или иной школы. Поэтому так щепетильны многие мастера Будо, делегируя полномочия по приёму экзаменов другим инструкторам в своих организациях, так осторожны в выдаче высоких степеней и званий. Потерять репутацию легко и таких примеров сотни, а вот заработать доброе имя – на это частенько уходит вся жизнь без остатка. Быть разрушителем легко, созидать - трудно.
Поэтому так ценно, когда человек личным примером, упорным трудом и истинным служением развивает систему Будо. Это и есть так называемый «вклад в развитие». Но это совсем иное. Это во многом личное, это - самопожертвование, это - бескорыстный труд, это – самодисциплина и ответственность. Это то, что зажигает в учениках огонь самопознания, факел надежды, показывает, что в мире есть честь и совесть, есть неизменяемые принципы и жизненная позиция, достойная не только уважения, но и примера для подражания.
Это и есть - ДУХ БУДО.
© Дорменко Андрей Владимирович, Шихан, 8 Дан ISKF.
Разногласия в каратэ - способ развития системы БУДО в целом?
Современное каратэ разделено и разнонаправлено. Но так ли это на самом деле?
Этот тезис - один из главных мифов и дезинформаций, которые внедряются в сферы массовой информации для обеспечения своих, сугубо конъюктурных и политизированных целей международные спортивные организациями, возглавляемые профессиональными спортивными менеджерами.
Большинство нападок происходит на шотокан каратэдо. Это крупнейшее объединение каратэ, которое одно из первых оформилось в стройную структуру и перешагнуло клубный статус. Более того, стараниями основателя шотокан каратэ Мастера Гичина Фунакоши каратэ стало распространяться в Японии как популярное боевое искусство, Национальный вид единоборства. Если бы не Мастер Фунакоши, если бы не его усилия, каратэ никогда бы не стало тем что оно является сейчас, а осталось бы неким анахронизмом на уровне забавного этнографического околоспортивного компонента острова Окинава наподобие театра кобуки или национальных танцев острова Бали…
Несмотря на первоначальный моноисточник – Мастера Фунакоши, каратэ приобретало черты разнообразных оттенков и предпочтений (вообще все различия в шотокан каратэ – это усиление тех или иных предпочтений или в технике, или в методике, но об этом позже). Это было связано с тем, что ученики Фунакоши после окончания учёбы разъезжались по городам и областям Японии и вынужденно были оторваны от постоянных системных занятий с Мастером и только изредка могли вырваться к нему на тренировки. Им приходилось что-то додумывать самим, привносить новое в свои тренировки, чтобы насытить их новыми интересными элементами. К тому же опыт тренировок в других сферах этих инструкторов – а это как правило или джиу-джитсу, или дзюдо и как правило кендо – изменяли и дополняли традиционные тренировки каратэ, расширяли технический и методологический арсенал каратэ, усиливало нагрузки и расширяло тренировочные методы. Вне всякого сомнения, именно эти смычки различных систем создали современный шотокан каратэ, сделали его более зрелым, пластичным и многогранным. Когда Фунакоши понял, что его детище стало иным, он уже мог только смириться с этим процессом, потому что реально на изменения уже не мог повлиять. Но его ближайшие ученики вдруг поняли, что дальнейший процесс изменений полностью денонсирует (разрушит) систему. Необходимо было на какое-то время её отстабилизировать и обработать тот методический и технический материал, который имелся в результате этих процессов. Именно в этот момент и появилась идея о создании не аморфной просто школы шотокан без реально очерченных границ, а о всеяпонской организации. Так возникла первая и, долгое время, единственная признанная позже японским правительством структура каратэ – Нихон Каратэ Киокай или в латинском произношении Japan Karatedo Association. Самым удачным решением было включение этой организации в систему образования. Именно то, что деятельность JKA осуществлялась прежде всего в среде студенческого каратэ, позволил претендовать JKA на монополию в сфере Министерства образования по развитию каратэ. Первоначально туда входили не только шотокан но и иные направления. Но крутой нрав и жёсткая линия Накаяма Масатоши, который был номинальным руководителем JKA её сердцем и ведущим инструктором, создали условия, когда другим направлениям оставалось либо быть интегрированными и в систему Накаямы сенсея с потерей самостоятельности с полным растворением и потерей оригинального направления, либо покинуть JKA.
Дальнейшая работа была связана с созданием соревновательной платформы в каратэ, поскольку должна быть результирующая составляющая процесса обучения. Это как зачёты и экзамены в университете – должны быть видны этапы и должны быть критерии внешней оценки для объективного контроля. Так возникла программа экзаменов, система аттестаций на кю и Дан с конкретными требованиями, а также соревнования. Общую схему этапов обучения и програмность аттестационных экзаменов взяли из дзюдо Дзигоро Кано – это уже была утверждённая и принятая практика, разработаны градуировки и оставалось только скорректировать технические объёмы в блоки по этапам обучения. А вот соревновательные правила дзюдо явно были иными (концептуально), поэтому прообразом правил соревнования JKA послужили схема и правила соревнований по Кендо – всем более чем знакомые, поскольку большая часть адептов каратэ обязательно имела практику в кендо и часто совмещали тренировки кендо и каратэ. Привычная прямоугольная площадка, пять судей и многое иное вошли в практику соревнований. Но тут же возникла проблема с безопасностью соревнующихся, поскольку полностью использовать защитное снаряжение из кендо было невозможно. Начались попытки хоть как-то обезопасить спортсменов от разрушительных ударов друг друга. Было введено ограничение по ударам в контакт (полный) в голову. Это не исключало их полностью, но существенно ограничивало и заставляло контролировать как их силу, так и дистанцию их выполнения. Оказалось, что в этом случае поединок стал более продолжительным и маневренным, больше возможностей для защиты и маневрирования создавали условия для усиления накала боя, его насыщенности и продолжительности. Изменился подход к подготовке – больше вниманию стали уделять физической форме, функциональной подготовке, из цикличных видов спота стали привлекать методику подготовки и СФП. Именно состязательность, появившаяся в каратэ шотокан JKA, привлекла ещё больше адептов из Америки и Европы, которые стали присоединяться к каратэ со всё большим энтузиазмом. Привыкшие к спортивной составляющей и более овеществлённой прагматичной цели в виде медали победителя турнира, американцы тут же приняли каратэ в свою спортивную семью и каратэ стало мгновенно модным увлечением. За период с 1960 по 1970 год именно спортивная составляющая была более привлекательной для новых и новых участников. Это был период экстенсивного развития JKA, время становления её в качестве глобальной международной организации каратэдо. Но тут проявилось первое противостояние: японцы как родоначальники были вне конкуренции, а Европа и Америка стремились достичь их уровня развития в каратэ, хотя до понимания каратэ ещё было довольно далеко. Копирование техники и внешних атрибутов ещё не делало из них каратистов. И поэтому отток был довольно значительным. В начале семидесятых прозвучала первая попытка отделения от «японщины» в каратэ – создание WUKO пока ещё под патронажем и контролем японской стороны было первым шагом попытки сломать доминанту JKA. Кстати, благодаря поддержки тех же японцев из Вадокай и других направлений (прежде всего- Годзюкая), WUKO получило поддержку и появление его стало возможным. Борьба против JKA началась в тот момент, когда японские школы каратэ не входившие или вышедшие из состава JKA в шестидесятые годы решили создать альтернативную структуру. Расшатав монополию JKA на «спорт систему» в образовании, японские школы могли достичь личного успеха, преимущества и как конечная цель – занять место JKA в системе японского образования . И первым шагом было создание wuko – WORLD UNION KARATE ORGANIZATION.
В то время главным мировым событием в спорте под названием каратэ был Чемпионат мира JKA. Но для самих японцев это было не самым важным мероприятием, потому что более престижным был Чемпионат Японии. Победитель в ката или кумитэ, ставший призёром в другом виде соревнований, навсегда входил в историю каратэ JKA как великий чемпион. А вот Чемпионаты Мира WUKO сначала вообще практически игнорировались японской стороной, но по мере роста популярности этого чемпионата японцы вынуждены были обратить своё внимание на это событие. И тут оказалось, что помимо JKA на татами выступают и другие школы и направления японского каратэ.
Ещё одним важным моментом стала практика создания кеншусей – специальных инструкторских курсов. Накаяма Масатоши предвидел, что в будущем ему потребуются опытные, техничные и главное, преданные кадры. И требования, которые предъявлялись к кандидатам были просты и понятны – качественная техника, огромное желание стать частью элиты инструкторов и беззаветная, абсолютная преданность делу и лично Накаяме сэнсею. Попасть на кеншусей можно было только по рекомендации ( приглашению) самого Мастера Накаяма. Он лично отбирал претендентов. После окончания этого обучения, что на поверку было не столько обучением, сколько стажировкой, смешанной с муштрой, получались прекрасно подготовленные специалисты, которые и были направлены Накаямой в другие страны для усиления и развития влияния именно JKA в Европе, Америке и Африке.
Эти инструктора, оказавшись в иной для себя формации и оторванные от Японии и японских привычек, японского подхода в преподавании, были вынуждены менять типовые установки, на ходу перестраивать методику преподавания, подсматривая её у тех же европейцев и американцев. Без сомнения, не внедряя в методику преподавания способы и методы, японские инструктора не могли бы долго всерьёз конкурировать с европейцами, которые пришли в каратэ из других видов спорта. Высокая самоотдача и пытливый ум делали больше чем просто натаскивание на технику как это принято в японской системе обучения. Европейцы активно впитывали знания, смотрели и усваивали много больше чем им хотели бы показать инструктора из Японии, а регулярные семинары, которые посещали их ученики делали своё дело – каратэ активно и быстро развивалось в двух направлениях : спортивном и сугубо прагматично прикладном. Накаяме и его сэнсеям удавалось умеренно сочетать (уравнять) оба этих взаимопротиворечивых полюса.
В этот период формируются географические и персонализационные центры шотокан каратэдо.
Сильные и мощные образования создаются в США и Европе в виде союзов и организаций каратэ. Так вокруг сильнейших специалистов стали формироваться ареалы притяжения – каратисты начали тяготеть к тем или иным мастерам не только по территориальному принципу, но и в силу личных предпочтений. Нишияма на Западе США, Оказаки на восточном побережье, Мори в Нью-Йорке, Казэ во франкоговорящих странах Европы и центральной Европе, Очи в Германии, Эноеда в Англии, Миязаки в Бельгии, Канадзава, Миками, Асаи, Шираи.
В результате расширения своего влияния инструктора из Японии получили преданных учеников, которые активно поддерживали своих сенсеев, активно делали им рекламу, вкладывали средства в развитие как в каратэ шотокан в целом, так и в частные проекты своих руководителей. Но при всём при этом все они вместе составляли JKA, поскольку всегда подчёркивалось, что это всё подразделения JKA.
Подобная фракционность не могла не беспокоить Hombu Dojo JKA. Накаяма сэнсей активно ездит по миру и бывает во всех своих подразделениях. Проводятся соревнования и выдаются единые дипломы JKA. Но очень скоро мелочная опека Хомбу начинает тяготить крупные организации внутри JKA – им хочется большей самостоятельности хотя бы в части вопросов, касающихся их территориальных членов. Поэтому в недрах JKA вызрела идея создания структур объединяющие некие клубы по территориальному или иному принципу. Так появилась AAKF Нишиямы – фактически это была первая достаточно самостоятельная организация внутри JKA объединяющая членов JKA USA. JKA вынуждена была смириться с подобной организацией, тем более, что существенно это на положение самого JKA тогда не повлияло. До определённого момента. Поэтому в мире появилась ещё одна структура каратэ, которая стала проводить свои чемпионаты, на которые приглашали всех, в том числе японские команды. Но через несколько лет доминанта Нишияма сэнсея в AAFKF стала тяготить других старших инструкторов JKA, работавших в США. Назрел конфликт, который разрешился в сентябре 1977 года, когда Оказаки Теруюки сэнсей объявил о выходе из состава AAKF и создании независимой организации ISKF. Его поддержали Мори сэнсей, Миками сэнсей и Тамияма сэнсей. Идею поддержал также Канадзава сэнсей в то время руководитель международного отдела JKA. Сама идея послужила толчком к тому, что сэнсей Канадзава в конце 1977 объявил о создании SKI – Shotokan Karatedo International и зарегистрировал её в Японии КАК ЯПОНСКУЮ ОРГАНИЗАЦИЮ. Позднее он преобразовал её в SKIF и придал её международный статус, юридически независимый от JKA с 1989 года. Есть мнение, что Хидетака Нишиям потому и остался в одиночестве, потеряв поддержку Японских сэнсеев даже тех, кто работал в США, именно потому что предпринял попытку создания новой международной организации ITKF – структуры аналогичной WUKO, но не мульти стилевой а только на основе шотокан каратэ. То есть организацию аналогичную JKA, но под собственным руководством и чисто спортивной направленности. Никто не пошёл на подобный шаг – авторитет и фигура Накаяма сэнсея были непоколебимы. Поэтому ITKF возникла на основе Американских и Европейских членах и именно как организация, начавшая движение в олимпийскую программу. Одна страна – одна организация. Поскольку JKA не поддержала ITKF – последняя объявила о мультисистемности своих соревнований. Так появились организации – члены ITKF не только шотокан каратэ, но и из иных направлений, например, фудокана Илии Йорги, который на поверку был всего лишь клоном шотокан JKA в представлении Казе сенсея, которому и принадлежала идея создания фудокан каратэдо и который в конце концов и был истинным создателем и идеологом данного направления...
Однако все организации сотрудничавшие с теми или иными про-спортивными международными организациями, по-прежнему считались членами JKA, регулярно проводили инструкторские курсы и аттестации, турниры и прочие мероприятия под флагом JKA. Единая платформа JKA действительно была единой т монолитной, несмотря на специфические особенности того или иного из старших инструкторов JKA. Но JKA в одночасье сама сломала своё несомненное преимущество перед WUKO и ITKF. Накаяма Масатоши объявил о том, что они переименовывают свой Чемпионат Мира в «Кубок Сёто». Для функционеров из Европейских стран и Америки это был смертный приговор этому мероприятию. Статус Кубкового Чемпионата несомненно по статусу ниже чем Чемпионат Мира. И это не учли японские сэнсеи для которых этот аргумент был несущественен. Начался отток членов из JKA в WUKO и ITKF. Не сразу. Постепенно. Но после смерти Масатоши Накаяма в 1988 году произошло много важных событий.
Формализация назревших изменений.
То, что подспудно зрело последние годы проявилось во вполне осязаемой и реальной форме в виде появления новых организаций. Больших и малых.
Внешние названия, статус или форма регистрации не имели особого значения, потому что это оставались всё те же инструктора JKA что бы они не декларировали и какими бы словами не оттеняли оригинальность своих организаций. Что изменилось? Да только внешняя атрибутика в виде иных эмблем и иногда других подписей на Дан дипломах. Но подписи на документах были всё же теми что и раньше, только из позиции официальный экзаменатор они переместились в графу руководитель организации.
Что же изменилось в мировом каратэ шотокан?
Несведущий человек наверняка путается в таком обилии названий организаций шотокан каратэдо. Но при всём внешнем разнообразии мы видим очень интересную деталь.
Практически все руководители декларируют верность принципам каратэ заложенные Мастером Фунакоши и Мастером Накаяма. Действительно, все действующие инструктора либо тренировались под их руководством, либо состояли в JKA. Бессмысленно отрицать то влияние, которое они оказали на современное каратэ шотокан. Невозможно не признавать значение их деятельности по развитию каратэ в мире как системообразующего элемента. Их подвижническая деятельность породила современное каратэ в том виде каким мы его знаем. И вклад их в этот процесс поистине бесценен. После смерти Мастера Фунакоши Накаяма сэнсей поступил так как подсказывала ему его понимание развития всего каратэ шотокан в целом. Собственно, так же поступили и старшие инструктора, когда скончался сэнсей Накаяма. В тот момент людей во всём мире занималось каратэ шотокан в сотни раз больше, чем когда у руля шотокан каратэ встал Накаяма сэнсей. Они не столько объявили о чём-то новом в каратэ, создав собственные организации, сколько подчеркнули о разнообразии методов, не столько о различиях, сколько о разных взглядах и точках зрения на одно и то же. Ну невозможно не иметь собственных оценок и не иметь своего мнения о столь сложном и разветвлённом знании, которым является система шотокан каратэдо. Это как в своё время на одни и те же события были написаны дюжина книг, описывающие одно и то же но с иными комментариями, подчёркиванием одних факторов и моментов, событий и диалогов и упоминанием о других только вскользь и без акцентов. Если бы дело было только в коммерческой составляющий причин, побудивших к созданию отдельных организаций, то это были бы моноструктурные образования, где основатель, он же главный инструктор и главный потребитель финансов в одном лице. Без сомнения, просто так даже они не смогли бы не то что найти приверженцев, но и просуществовать автономно хоть какое-то время, не свалившись в состояние просто одного пусть даже большого, но только клуба. Но даже и они первично получили возможность к выделению в отдельную структуру только после того как эти инструктора получили признание и рекламу в JKA Накаяма сэнсея, одобрения его коллег и признания с их стороны.
Мир каратэ при всей его широте и охвату только кажется таким большим, на самом деле всё происходящее в нем становится тут же достоянием всех, потому что он очень мал, узок и все очень легко контролируют деяния друг друга. Без одобрения и поддержки коллег, пусть даже и бывших, в этой среде ничего произойти не может. И одним из важнейших элементов существования этого мира является такое понятия как репутация. Потерял репутацию – потерял всё. Уважение, поддержку, признание, даже финансирование. Это смерть сначала политическая, потом административная, потом деградация техническая. Для профессиональных инструкторов это недопустимо. Странно, что этого не понимают многие из их учеников. Не хотят понимать. Порой их нигилизм превышает их реальные возможности. И это является единственной реальной проблемой шотокан каратэ. Впрочем, они не в состоянии создать более или менее значимые изменения в системе, они просто не заметны на фоне общих тенденций к единству и общности целей и задач шотокан каратэдо.
Вывод первый.
Все направления шотокан каратэдо технически неотличимы друг от друга. Отличия состоят только в специфичных оттенках предпочтениях свойственные каждому инструктору.
Вывод второй.
Являясь доминирующей школой каратэ в мире шотокан (сетокан) каратэ имеет больше возможностей для взаимопроникновения наиболее удачных разработок в методике , развития техники, новых идей . За счёт обширности аудитории и широты распространения самые удачные и оригинальные идеи одних мастеров мгновенно подхватываются и внедряются всеми остальными в своей работе в додзё. Причём основными распространителями как и потребителями вообще каратэ становятся ученики, посещающие «смежные» организации и вольно или невольно внедряющие все изменения которые потом оцениваются и принимаются головными организациями.
Вывод третий.
В условиях полного доступа к информации происходит сглаживание возможных отличий различных организаций шотокан каратэдо и неизбежно ведёт к принятию ими наиболее эффективных и интересных элементов нового в системе каратэдо.
Вывод четвёртый.
Разделение системы, по-прежнему, является внешним и не затрагивает сути самой школы, её единства и общей направленности, технической и методической преемственности, что является гарантией сохранения и в то же время усиления шотокан каратэдо как части японского Будо. Как эффективнейшей системы боя.
Вывод четвёртый
Разделение на разные организации даёт возможность маневрирования для адептов, которые по тем или иным причинам вынуждены покинуть ряды одной из организаций. Однако не все организации сохраняют ваш рейтинг и официальную аттестацию, полученную в другой организации. Часто всё придётся начинать сначала. Это потребует времени, но при наличии хорошего технического уровня и физического состояния, а также желания и мотивации вполне достижимо и не очень сложно.
Вывод пятый.
Отсутствие моноструктуры ведёт к развитию здоровой конкуренции между ведущими организациями и конкретными сэнсеями. Это продвигает всю систему в целом, даёт толчок к новому поиску, новым разработкам, новым методикам. Взаимопроникновение и взаимный обмен создают единое поле и в то же время создают почву для разумной конкуренции и росту мастерства.
© Шихан Дорменко Андрей Владимирович, 8 Дан ISKF, ведущий инструктор системы Асаи Каратэ, руководитель ISKF Russia, пятикратный Чемпион Европы.
___________________конец первой части
20/09/2016
Правда и неправда в Будо.
Статья 1
Очень часто в сети встречаются различные объявления рекламного характера, призывающие записаться в ту или иную секцию или клуб. В качестве важных аргументов на первые страницы выносятся слова и слоганы вроде: «у нас тренируют мастера каратэ», «наши ученики принимают участие в соревнованиях международного уровня», «у нас тренируют (ся) чемпионы по разным версиям каратэ», «наши преподаватели имеют …Дан по каратэ, …квалификацию по Таеквондо, … категорию по ушу, КМС по самбо», ну и много чего иного пишут. Есть также категория иная – в своих объявлениях они указывают, что не участвуют в соревнованиях принципиально, потому что это разрушительно для занимающихся как в психологическом плане, так и на физическом уровне – дескать у нас убойно-прикладная школа и спарринги могут привести к летальному исходу. Также часто встречаются штампы вроде: «Наши наставники имеют высокую квалификацию», «спортсмены нашего клуба становятся чемпионами соревнований различного ранга».
Всё это – обезличенная информация, которая как правил с реальным положением дел не имеет связи и направленна только на дутьё щёк руководителей зазываемых организаций и клубов. Потому что всё что не конкретно – всё враньё. Красивые слова, за которыми ничего нет. Чаще всего ситуация просто банальная.
«У нас тренируют Чемпионы по различным версиям каратэ». О чём это говорит? Только о том, что участники часто и, возможно без разбора, выступают на всех местечковых мини чемпионатах или «междусобойчиках» на межклубных турнирах. Как правило, это что-то муниципально-городское по назначению, вставленное в календарь местных мероприятий префектур. Результат таких соревнований очевиден: они проводятся для наполнения отчётного релиза окружных муниципалитетов по спортивно-массовой работе с населением и качество и состав таких мероприятий крайне убогий и разношёрстный. Судьи – случайные люди из занимающихся в клубе устроителей обладающие самым общем представлением о критериях судейской работы и более или менее старшего возраста. Поэтому обычно кто соревнования такие организует, тот и побеждает (правила обычно в таких случаях, не определены толком, чётких критериев участники не знают, а устроители крутят-вертят правилами как хотят (местная особенность, «а что вы разве не в курсе? Ай-яй-яй!»). К тому же на таких соревнованиях, как правило, самый большой уровень травматизма в силу того, что участвуют не пойми кто и нет чёткого представления о том, что и как судить, что можно и что нельзя делать. Если организация серьёзная – она имеет чёткий стилевой календарный план и не шастает по непонятным соревнованиям с зачастую довольно помпезными названиями. Подопечным – медали, руководителю проводящей организации– почётную грамоту от префекта и рейтинговые баллы, а в качестве основного бонуса – стартовые взносы с участников.
«Наши преподаватели имеют многочисленные регалии по разным версиям Будо». Вот здесь вообще засада. Чтобы стать более-менее компетентным специалистом хотя бы в одной версии Будо надо лет 15-20 настойчиво и упорно работать в одной системе, пройти все ступени обучения, получить квалификации инструктора, и сдать соответствующие экзамены в этой структуре (Федерации). Те кто щеголяют множеством регалий – либо получили их в смежных областях по бартеру (по зачёту в предыдущих организациях или при их смене), либо имеют только начальные квалификации ( категории, уровни) в этих дисциплинах, позволяющих иметь только начальное образование (общее представление) в этих областях, но никак не могут считаться в них компетентными специалистами. Звание КМС или МС по какому-то виду не позволяет считать человека тренером или специалистом в данном виде. Это всего лишь определённая статистическая справка о том, что данный человек в течении года участвовал в N-ом количестве соревнований определённого уровня и занял там призовые места, при условии участия в них не менее Y участников в каждом виде программы. Это просто определённое число побед на зачётных соревнованиях. Для спортсменов это имеет значение (наверное) потому что, если вы на соревнованиях победили 2-3-4х обладателей звания КМС, та вам должны присвоить КМС в том случае, если его у вас его до сих пор не было. Обычно для этого достаточно провести межклубный турнир, который поименовывается областным первенством и местный спорткомитет на основании представленных результирующих документов рисует в зачётной книжке спортсменов призёрам – КМС . Только одно условие – вы должны быть лояльны чиновникам спорткомитета в противном случае присвоение не возможно как бы вы не старались. А для определения лояльности в стране придумали ранжировать организации по видам спорта проведя так называемую аккредитацию видов спорта. Только те, кто вовремя наладил личные связи с чиновниками спорткомитетов на местах и в центре может рассчитывать на то что те результаты ваших соревнований зачтут. Это повод для дополнительного взимания денежных средств с участников движения, ибо руководители организаций, имеющих аккредитацию бессовестным образом этим пользуются себе во благо и стремятся на этом заработать всеми силами, вздувая членские взносы до космических масштабов. А за что? За то чтобы получить право участвовать на их соревнованиях? Чтобы получить ничего не определяющую надпись «Кандидат в Мастера Спорта»? Это - ничто в мире Будо. В боевых искусствах имеет значение какой у вас Дан или кю, то есть квалификация по направлению, а не спортивная ваша история – сегодня вы спортсмен, а завтра - нет. И что дальше? А – ничего. Без подтверждения раз в два года все эти звания КМС или МС сгорают, перестают действовать. Аннулируются. Вот и всё! А квалификация в Будо – пожизненная.
Если организация не проводит соревнований или не участвует в других, то это наводит на мысль о том, что они опасаются сравнивать уровень своих спортсменов с иными, возможно более компетентными (и они это прекрасно понимают и отдают себе в этом отчёт) товарищами. Чтобы не расстраивать своих учеников некоторые сэнсеи (особенно никогда не выступавшие – как раз за ними водится подобная практика) объявляют, что их группа принципиально отвергает соревнования. По разным аргументам. Например, от того, что их техника слишком боевая и смертельная ( что не даёт возможности полноценного применения своих навыков и умений на других людях – здесь правда есть обратная сторона медали – а как же они у себя внутри своего коллектива отрабатывают взаимодействие? поскольку без работы в парах и без спаррингов каратэ не бывает, иначе это - просто мелодекламация на сцене). Нет нормальных, приемлемых правил внутри которых они бы выступали, соревновались. «Нас всё время засуживают «чужие» судьи и не понимают всю нашу систему, нашу технику и вообще они плохо судят» (например, в силу антипатии к данному руководителю, данной системе в целом). В наше время, кстати, невозможно не найти комфортную организацию где бы вам не подошли правила соревнований по которым хотелось бы выступать. Очень часто печальный первичный опыт самого руководителя, который на начальном этапе своих тренировок пытался участвовать в соревнования, но - неудачно, просто-напросто выработал боязнь соревнований, как инструмента контроля обучения. Страх и паника опозорится прилюдно – вот что не даёт покоя таким людям. Они боятся (и правильно делают) потерять в глазах своих учеников авторитет. Они перестанут ему доверять как специалисту и он - останется без работы.
Да, есть такие «каратисты в шкафу». И их множество. Они находятся в плену собственных представлений о том «как бы это могло быть в реальном кумитэ» хотя никогда даже на татами не выходили. Они не понимают, как всё в реале работает. Они мечтатели. Они фантазёры. Они невежественные и некомпетентные олухи, ведущие за собой людей. Куда? В бездну поражения, они дают в руки людям надежду и иллюзию того, что в критичной ситуации «я сделаю так, так, так и так, и я сумею победить». Нет ничего вреднее и страшнее абстрактного каратэ. Погружения в иллюзии может стоить вам жизни. Это - не теория. Это – реальность. Это преступление – давать людям подобные иллюзии того, что они смогут это сырое не проверенное каратэ применить в случае чего. Подобные группы строятся по принципу секты, впрочем, они ей и являются, потому что основана только на вере в уровне своего наставника ничем не подкреплённой реально, обычно только байками их самих о его талантах и квалификации.
Когда читаешь фразу что «наши наставники имеют высокую квалификацию», возникает сразу вопрос – какую и в чём? Про спортивные звания и разряды мы уже говорили. Это всего лишь перечень побед на разного рода соревнованиях. Любой, хотя бы долго прозанимавшийся спортсмен знает, как это можно сделать. Тренеры уж точно знают. Для этого в советском спорте ещё было придумано средство получения взаимопобед (сейчас это у всех на устах в виде договорных встреч) на «открытых коврах» по борьбе, первенств спортивных школ и прочих закрытых мероприятий, когда одни МСы или КМСы по наущению тренера, «ложатся» (проигрывают) вдруг под обладателя 1го разряда, а на других встречах всё повторяется уже в сторону другой команды. Таким образом, зачастую, делают Мастеров Спорта даже не выходя из рамок областных турниров. Главное правильно оформить выходной протокол и подать заявки на присвоение.
В каратэ или иных видах Будо главным критерием является наличие квалификации Дан (черные пояса) или кю (цветные пояса). Эта система действует на всей планете. Поэтому и в нашей стране пришлось с этим считаться даже тем, кто имеет настоящую идиосинкразию к этому. Спортивные чиновники вынуждены были с этим смирится, хотя это и идёт в разрез с их представлениями в которых они всегда находились и находятся. Расплывчатость и неконкретность – первый признак того что нет достаточной квалификации у тренера, наставника. Или она настолько мала, что не даёт право на тренерскую работу. Возможно, это самозванец, который не имеет ничего кроме наглости и амбиций, не желающий сотрудничать с более-менее серьёзной всероссийской или международной организации. Для отслеживания этих типов и была собственно придумана сертификация, лицензирование в Будо с выдачей подтверждающих квалификацию Дипломов, которые соответствующим образом зарегистрированы в международных центрах, мировых федерациях. Это – гарантия качества, гарантия того, что человек не самозванец, что он – их член и что он - прошёл определённые этапы подготовки по окончании каждого из которых проведён квалификационный экзамен у специальных компетентных уполномоченных экзаменаторов с безупречным техническим уровнем и репутацией. Это вопрос принципа. Однако многие ловко обходят это, камуфлируя отсутствие Дипломов на Дан ловкими обтекаемыми фразами. А люди стесняются спросить – «А покажи!» Почему? Если есть чем подкрепить свои слова – повесь копию диплома на сайт организации – и к тебе не будет столько вопросов (обычно это так , но иногда вопросы как раз и начинают появляться в этот момент когда общественность лицезрит диплом на Дан, потому что это может быть подделка и люди, которые имеют настоящие квалификации, а не липовые, естественно, будут возмущены и обижены подобной наглостью и беспринципностью с которой наглые мошенники пытаются облапошить всех вокруг), никто не будет шушукаться за спиной. В нормальных организациях всё должно быть чётко и прозрачно – кто, когда и где аттестовывлся, какие полномочия он имеет. Дело в том, что очень часто руководители клубов априори присваивают сами себе право аттестации своих учеников. Аргумент прост: «мои ученики, я и аттестовываю». Этого нигде в мире нет кроме пост-советских стран. Обычная практика : для проведения экзаменов вышестоящая организация должна выдать соответствующую лицензию (после соответствующего экзамена на категорию экзаменатора) каждому руководителю клуба или отделения. Автоматически право экзаменатора не даётся. Иначе ваши дипломы будут действовать ровно до порога вашего Додзё (зала). Ни одна компетентная организация не признает вашу квалификацию, если она выдана в обход действующих правил. Именно поэтому многие, если не большинство сейчас, всё ещё не имеют подобных лицензий на право аттестации (как правило оправдание одно, но не верное – за это надо платить деньги, а я дескать не хочу (не могу, не желаю), да ещё и ехать куда-то за рубеж надо, тратится, короче – расходов слишком много). К тому же, как правило, все категории экзаменаторов привязаны к квалификации. А квалификация должна быть зарегистрирована в Международной организации. Отсюда комплекс проблем: отсутствие настоящего права аттестации, отсутствие категории инструктора и отсутствие судейской лицензии, позволяющей обслуживать ОФИЦИАЛЬНЫЕ соревнования данной системы, организации, федерации).
Вот поэтому всё зыбко и не официально. Очень мало структурированных организаций. Работать и функционировать неофициально можно и просто до определённого момента, пока члены клуба не доходят до всероссийского уровня, где им приходится отвечать на множество вопросов, предоставлять документы и включатся в общий процесс. Но к этому времени всё усложнено настолько, что откат назад в нормальные рамки, когда можно ещё что-то изменить практически невозможен. Либо признаться при всех своих учениках в несостоятельности, либо сделать вид, что они вне систем и что им «всё это не нужно». Они продолжают это внедрять также и в головы своих подопечных, меняя их представления о том, как это должно быть нормальным образом на собственные, выдуманные ими самими оправданиями. И люди честно в это верят, пока не сталкиваются с реальным положением дел, с действительностью. А вот после этого большинство вообще прекращает заниматься. Потому что боятся снова обмануться, попасть в ту же ситуацию но с другим тренеров, клубом, организацией. Разочарование, безверие, сожаление и ощущение что человеку наплевали в душу. Они становятся часто противниками системы вообще, такими изгоями-нигилистами, которые по выходным ходят в соседний фитнес просто по старой памяти попинать грушу. Но есть и другие, которые ходят в мелкие группы по интересом, словно в попытке нащупать настоящее мастерство в разных неофициальных секциях при ДК, муниципальном клубе или просто сменив направление с каратэ на кикбокс, ушу, айкидо, или джиу-джитсу.
Самое грустное в этом всём – разочарование у человека, который ищет себя в Будо. Его интерес, его желание, его стремление должно быть правильно сформировано, чётко определено и направлено в соответствии с правильными чёткими и прозрачными установками, не дающих поводов для манипуляций, подлогов, разочарований. Мир Будо при всём его огромности и кажущейся широте всё же очень мал и узок. Всё что в нём происходит немедленно становится достоянием всех и попытки людей потерявших доверие спрятаться в стенах собственного клубика рано или поздно приводят к ещё большим проблемам и громким скандалам.
Каратэ – это всемирное наследие со своими традициями, правилами и принципами, и оно не может развиваться кулуарно, невозможно вырасти Мастеру оторванному от действительности, от корней, от общения, от практики.
Каратэдо – живой организм, постоянном движением и развитием создающий условия для роста мастерства каждого вовлечённого в его орбиту человека.
Развиваешься сам – развиваешь Будо, совершенствуешь его, усложняешь, усиливаешь.
Это зависит от каждого.
Это - нужно для всех.
©Дорменко Андрей Владимирович. 8 Дан ISKF
Сентябрь 2016.
___________________________________________________
___________________________________________________
06/01/2018
Эта статья была написана несколько лет назад, но опубликована только сейчас - по прошествии времени. Ничего не изменилось.
Я - не перестаю удивляться.
Я - не перестаю удивляться.
Это, наверное, такое свойство человека. Открытого и непосредственного. Я всё-таки неисправимый идеалист, потому что всё ещё продолжаю удивляться.
Много произошло событий и они многому научили, по иному заставили взглянуть на события в том же Российском каратэ.
В начале 90х, когда ситуация в стране приближалась к критической, было непонятно, что же будет с каратэ и как нам придётся существовать дальше. Было удивительно, что люди продолжали интересоваться и массово заниматься каратэ. Это было время подъёма и «второго рождения» каратэ в стране. Уверенно и целенаправленно мы формировали системное каратэ, много ездили, участвовали в соревнованиях и семинарах. Другое дело, что была такая возможность, потому что это было не так дорого. Дешёвые ещё советские гостиницы, дешёвые билеты на поезд и самолёт, скромные аппетиты организаторов мероприятий, которые ещё соблюдали приличия и не поднимали стартовые взносы выше разумных пределов.
Клуб «Торнадо» вырос в «Российскую Академию Бушидо», Академия переросла в «Национальную Федерацию традиционного шотокан каратэдо России». Когда я пришёл в Олимпийский комитет с вопросом о получении разрешения о включении в название Федерации слово «России» - а это тогда было обязательным моментом, параллельно встал ещё и вопрос - о признании как вида спорта шотокан каратэдо и один из чиновников небрежно бросил такую фразу: «зарегистрируйте организацию, чтобы там было не менее половины субъектов страны в качестве представительств, проведите два чемпионата России и подайте официальный запрос к нам». И я пошёл готовить документы. Проводить работу со знакомыми мне тренерами из регионов России. Как ни странно, народ активно включился в процесс – это ему ничего не стоило финансово, а перспектив сулило больше, чем просто положить на бумагу решение о создании подразделения Федерации в городе или области.
То есть мы быстро скооперировали команду, если не единомышленников и соратников, то хотя бы попутчиков, собирающихся работать в определенном направлении с определёнными целями и задачами.
После серьёзной подготовки документов для регистрации мы удивительно быстро зарегистрировали в Министерстве Юстиции всероссийскую организацию и вновь пошли в кабинеты Олимпийского Комитета теперь уже с вопросом о признании как вида спорта – это было в духе времени и отвечало настроениям большинства организаций нашей Федерации – они ещё тешили себя надеждами и им казалось, что это поможет решить множество их региональных проблем. Они не слушали меня, когда я им говорил, что верить чиновникам от спорта нельзя и надо надеяться только на свои силы и свою работу. У них была иллюзия, что они что-то смогут поменять и большего добиться, упрочить своё положение в городе или области за счёт правильного входа в систему спортивного менеджмента и бюджетного со финансирования своей деятельности через официальные бумажки. Но ситуация изменилась, как и порядок прохождения официальных признаний и мы пошли по другим местам: уже во вновь сформированное Министерство Физической Культуры, спорта и туризма Российской Федерации на Казакова 18. Больше года я там регулярно посещал кабинеты зампредов и просто методистов, ходил на приём к руководителям подразделений и тряс бумагами.
Меня выслушивали, брали документы и просили принести ещё кое-какие протоколы и справки, написать разрядные нормативы для ЕВСКа и много чего ещё другого. Постоянно переписывали эти бумаги, согласовывали и давали мне и друг другу отписки и служебки. Вскоре я осознал, что хожу уже по третьему кругу.
Настойчивость и приобретённый опыт сделали своё дело. Мы пошли другим путём. Нам повезло. Мы подключились к системе переподготовки ГЦОЛИФКа, в недрах которого неожиданно возникла новая структура под названием Институт Повышения Квалификации и переподготовки тренерско-преподавательского состава. А ещё возникла Академия Спортивных Единоборств. Мы стали соучредителями этой организации. Мы провели наших инструкторов через их курсы переподготовки. Это был практически первый выпуск – там с нас как раз всё и началось. Пока шёл процесс обучения тренеров руководство ГЦОЛИФКа и лично руководитель кафедры борьбы, возглавлявший АСЕ Игуменов Виктор Михайлович, вышло с ходатайством в Министерство спорта о признании нас видом спорта, дало экспертное заключение, согласно которому мы не являлись подразделением системы спортивного каратэ (тогда это было WUKO – сейчас это WKF) которое монопольно в тот период господствовало в системе отечественного спорта как вид спорта карате. Попутно выяснилось, что наша организация НФТШК России имеет государственную регистрацию как всероссийская организация, а действующая в тот момент Всероссийская Федерация Карате во главе с Орловым Юрием Леонидовичем – имела всего лишь межрегиональный статус. Это если и не решило вопрос, но хотя бы мы не получили однозначного и бесповоротного отказа, что настраивало на хороший рабочий настрой, вкупе с тем, что на четырёхсторонней встрече Представитель Олимпийского Комитета вице-президент Алёшин, Представитель Минспорта Давыденко Михаил Николаевич, Представитель ВФК Орлов, Представитель Гцолифка Игуменов и меня, было определено, что мы – НФТШК России и вид спорта «традиционный шотокан каратэдо», придерживаемся иных позиций по сравнению с ВФК, проводим соревнования по иным правилам с более широким спектром программ и видов и, что более важно, работаем с иными непересекающимися с ВФК международными Федерациями. Юрием Орловым была написана и подписана справка о том, что «они (то есть Мы) - другие» и это было действительно так на самом деле. Последним и самым аргументированным было слова профессора Игуменова Виктора Михайловича – заведующего кафедрой борьбы института физкультуры и формального начальника Юрия Орлова, где тот работал преподавателем, о том, что мы вполне можем быть самостоятельным видом спорта. Уже через несколько дней я получил решение за подписью Тер-Ованесяна – первого зампреда Министра, о признании вида спорта «традиционный шотокан каратэдо» и о включении его в программы физического воспитания населения. Это был прорыв. Нами был создан прецедент и была сломана монополия ВФК на вид спорта каратэ. Нам удалось доказать, что каратэ в этой стране имеет разные векторы развития и что ВФК объединяет ничтожно малую часть каратистов. После нас гурьбой побежали регистрироваться другие организации. В последствии получили подобный статус вида спорта федерация традиционного каратэ Елояна, федерация рукопашного боя и традиционного каратэ Касьянова и другие. Давыденко впоследствии говорил, что основной аргумент к которому апеллировали новые организации приходя в Госкомспорт был: «почему Дорменко можно а нам – нет?». Но мы были первыми кто получил признание не благодаря, а – вопреки: не смотря на сопротивление и нежелание идти нам на встречу. Никому и ни в чём.
В тот момент я понял, как это всё работает на самом деле. Я осознал, что вы можете завалить чиновников бумагами, решениями, выписками и прочим что они от вас требуют, но это никак не сдвинет с место эту телегу, в том случае, если нет прямой личной заинтересованности кого-то из принимающих решение. Поэтому все эти игры в официальное признание и аккредитации – это всё по-прежнему на уровне «телефонного права», личной корыстной составляющей людей и абсолютного безразличия к вашим просьбам и ходатайствам. Это всё бутафория скрывающая истинное положение вещей.
Впоследствии мы уже «вдогон» в рабочем порядке утвердили и положение о присвоении судейских категорий, и положения Единой Всероссийской Спортивной Классификации по присвоению спортивных разрядов и званий. Я ежегодно приходил в Минспорт и подписывал «пустые» с точки зрения чиновников положения и календарные планы работы Федерации. «Пустые» - это с их точки зрения, потому что мы не использовали бюджетные средства для проведения своих мероприятий. Народ же рвётся «в официоз» только для того чтобы им дали бюджетных средств: для проведения турниров, аренды залов, покупки призов, выездов их команд на внешние мероприятия. Однако, несмотря на то что вы может быть и являетесь официальными организациями, с точки зрения спорткомитетов, это - ещё не гарантирует вам финансирование на местах, потому что вам могут сказать: «вы ребята правильные, все такие официальные и мы вас обязательно поддержим, потом, когда у нас будет возможность, когда вы попадёте в финплан по видам спорта – поэтому приходите через полгода или год – поговорим об этом после». Через год повторение истории и вы никогда не сможете успеть попасть в финплан, потому что не знаете, когда и кем он формируется и кто подаёт в него заявки, кто их согласовывает конкретно, кто визирует и каким образом. Вы будете приходить либо слишком рано («ой мы ваши бумаги потеряли»), либо поздно («ой, а мы уже всё утвердили, а ваши бумаги уже снова потеряли»). А ещё вы можете прийти в центр Спортивной подготовки Федерального агентства и услышать через приоткрытую дверь резюме начальника своему подчинённому: «кто там у вас в приёмной? ШоКОТан каратэ? Да гоните их в шею, нечего им ходить, нам и без них бюджет урезали даже на олимпийские виды спорта. Пусть борьбой занимаются там нам по крайней мере всё понятно, а то понаплодились эти виды спорта как тараканы, теперь ничем не выведешь!» (кстати это-цитата, прямая речь реального руководителя). Это и есть аппаратные игры. Поэтому вся это возня по поводу аккредитаций – просто игра, повод отказать даже в простом в рассмотрении под «официальным», с их точки зрения, предлогом. Как было сказано товарищем Аветисяном в Минспорте и которому было поручено что-то там решать и разрешать: «мы заинтересованы максимально уменьшить номенклатуру видов спорта, объединить ранее самостоятельные виды спорта в более менее похожие и сделать из них дисциплины, чтобы не распылять денежные средства и было проще видами спорта манипулировать (читай - управлять)».
В любом случае, если у вас есть подходы к местным чиновникам от спорта – вам средства выделят, даже без ваших бумаг и положений, просто потому что вы «свои», и, с другой стороны, вы можете иметь всевозможные документы с печатями – вам всё равно откажут под надуманным предлогом, или будут всё «спускать на тормозах» пока вы в отчаянии не бросите свою затею убедить их в чём-то своём, просто потому что вы не их круга и они вас не знают, потому что вы не накрываете им банкетные столы, не поите их дорогим коньяком и не парите их в бане, или вы не пытаетесь их лично заинтересовать финансово.
Постоянные реорганизации в системе спорта ведут только к тому, что ситуация становится неуправляемой и абсолютно не контролируемой. Это и плохо, и - хорошо. Головной аппарат озабочен только собственным выживанием: чтобы их не сократили, не срезали финансирование. На местах спорткомитеты фактически получили полную свободу распоряжаться денежными средствами выделяемыми бюджетами на физкультуру и спорт. В результате полная анархия: деньги дают только под «свои» мероприятия, разумеется имея свои персональные интересы в конечном результате. Так оно того стоит? Чтобы попасть в узкий круг финансируемых видов спорта? «Да!» - скажут клубы, которые близки к руководству, которые обильно финансируются по привычной схеме из местных бюджетов, делая привычные отчисления «на верх» отдельным персонажам. «Нам всё равно» - скажут самостоятельные организации, потому что их не волнует вопрос последствий распределения бюджетных средств и им не за что отчитываться перед местными властями, потому что они ни копейки не потратили денег, за которые с них спросят рано или поздно. Чем и как отчитываться будете за государственные деньги? Успехами своих подопечных, которые возможно сейчас есть а - завтра? Чиновники приходят и уходят, а ответственность – остаётся. Конечно легко, когда за тебя платит кто-то другой. Это разлагает, между прочим. Это провоцирует застой и нежелание вообще что-то делать и что-то уметь. К тому же это ставит в неравные позиции. Это - неправильно. Система отечественого спорта больна , серьёзно и давно. Все понимают это. Понимают, что ВСЕ виды спорта у нас ориентированы только на детские спортивные школы и сборные элитные команды видов спорта. ВСЕе эти так называемых «массовые виды» - только так называемые «галочные» мероприятия: лыжня России, Московский марафон, и прочие «забеги», где главным является дутые цифры массового участия граждан которых сгоняют на эти мероприятия до сих пор всеми возможными административно принудительными способами и методами. Спортивная система страны выстроена косо и как всё у нас должно быть другим. У нас весь спорт ориентирован на то чтобы ребёнок «выстрелил» в своём виде в 11-15 лет, получил своего «Мастера Спорта» и быстренько освободил место другим, свежим, так же мотивированным на победу честолюбивым и ещё глупым преемникам-конкурентам, отправившись лечить свои заработанные за эти три-пять лет активного спортивного рывка хронические заболевания спины, коленей, убитый позвоночник или увеличенные стенки сердечной мышцы, которая возможно и очень прогнозируемо приведёт к инфаркту уже в 30-45 лет.
Безусловно, рассуждать о правильности или не правильности в этой стране крайне наивно. Даже, вероятно, глупо. Но я же сказал, что я – идеалист. Не знаю зачем, но у меня есть принципы, есть совесть и есть жизненная позиция. Которым я и следую. Я убеждён что это важная часть нашей жизни. И я не перестаю удивляться. Наивности людей, собственной способности продолжать удивляться, в вере в то, что мы можем что-то изменить в лучшую сторону. Я всю жизнь это делаю.
© Шихан Дорменко АВ, 8 Дан ISKF
Президент и технический директор Национальной Федерации традиционного шотокан каратэдо России.